Бабочка на патронташе (Матери)

В черновой ирреальности, брошенной, мятой, ошибочной,

Где война и молитва заложены каждой прожилочкой,

Где нежнейшие реки забились рабынями вьючными,

Где слова зарастают в спине абордажными крючьями,

Где оскал от улыбки и днём отличим не особо-то,

Где извечно господствует Алое – кровью и золотом –

В этой корче Твой взгляд – голубые цветущие персики

Глубиною святой вне оттенка, напева и лексики.

В горе-эру, которой не жить ни Христами, ни Лотами,

Изнутри потопляемую алчными злыми кислотами,

На моём перешитом запястье, заклятом гадалками,

Твои светлые слабые пальцы – напульсник фиалковый.

Он незрим и его не разрушить – слеза бескорыстная,

Усмиряет всю нечисть, что воет, по трещинам рыская.

Исцелённый, хранимый, в Тебя я влюбляюсь всё так же,

Мой негаснущий день, моя бабочка на патронташе…