Здесь даже пес припал к ногам,
и душно дачнице кисейной
от псины,
от шмелей,
от гамм,
от листьев в высохшем бассейне.
И снова гаммы.
Вот те раз,—
куда уйти от них с террасы?
Здесь начиналась много раз
мигрень
и бегали за квасом.
И, желтым зноем опален,
дыша
и задыхаясь вяло,
с открытым ртом
упал пион
на стеганое одеяло.
Он умирал полуседым.
И люди в тесноте немилой
надеялись:
«Пересидим
на даче
сотворенье мира».
А мир творился в мелочах,
он агрономам слал декреты,
пока
цветок над пеплом чах,
пока
играли гаммы где-то.
1930
