Память,
оставшись на руинах нашей истории,
разводит руками в стороны.
Ей не суждено гореть в крематории,
над нею не будут летать вороны.
Она будет жить, как нож в теле,
который иногда забываешь ощущать.
И сколько бы ни было пятниц на неделе,
ты все равно продолжаешь дрессировать
тоску, которая появляется по первому щелчку пальцев
и ждет, пока все разойдутся по домам.
Это она заставит тебя превратится в скитальца,
раз за разом проверять опустевший карман.
Остается ждать, пока солнце,
напившись слезами нашими,
полезет за горизонт.
И мы,
наконец-то чужими ставшие,
из поля зрения пропавшие
уйдем каждый в свой
поворот.
