Ольга Кузьмина
часть 1
Да ты послушай, а потом сделай выводы.
Я не ищу ни понимания, ни выгоды,
мне бы выговорится: о людях и о старости,
о себе, о тебе, о беспомощной ярости,
о смене фамилии в паспорте,
про утро пятницы в городском транспорте,
переполненном, переплетённом в тугую косу.
И про золотую спицу к пятому колесу.
Про неудобные и неэтичные прикосновения –
в зеркалах без чёткого отражения.
Как ты стесняешься, а может быть, тебя
стесняют грубо, даже не грубя,
в беспомощности заставляя скулы розоветь.
И хочется орать, скулить, реветь.
Не слышать лишь бы шарканье подошв.
О том, как понимаешь, что сдаёшь…
Позиции? В авоське стеклотару?
И всё за грош, возможно, даже даром.
А эхо гулом отражается от стен
на складе памяти, где мыслей тлен,
я всё ещё храню за точкой невозврата.
часть 2
Ты здесь не в первый раз, и это априори.
Давно не интересны твои земные хвори...
А в окнах боковых плывут осенние цветы,
их стебли с инеем обвенчаны, их лепестки виты.
И в отраженье грязных стёкол проплываешь ты.
Плывут пространства, в мареве плоты, наверняка
не контролируешь ни рук, ни тела, даже языка,
закладывает уши, вот сейчас бы рыбака –
апостола Андрея выудить со дна тебя,
где ты лежишь смиренно, а в глазах, рябя,
колышется пространство блёклых вод тумана.
Как озарение наяву, как будто карма, манна.
Да ты послушай – воздух электрический
искрит, как перед бурей психосоматической,
и напряженье возрастает перед…
Послушай! Мне никто не верит!
Когда лицо моё белее цвета полотна,
белее снега, извести, белее льна!
Что за секунду до – я чувствую ухаб,
пинок судьбы, что поцелуев град ослаб,
и то, что так бывает. Так, увы, бывает.
Но отраженья в мутном зеркале скучают.
Дорога тащится вдогонку за маршруткой.
Ты всё ещё воспринимаешь жизнь как шутку?
Или как будто ты пытаешься схватить за хвост
Лисицу чёрную при разоренье гнёзд
своих ночных кошмаров – инферно дыр иль звёзд...
Но выход своевремен и банально прост –
Тебя за локоть держит незнакомец нервный,
похмельно выдыхает: « Ты не первый…»
часть 3
Я будто женщина что старше всех маршрутов на пол жизни,
вдруг уступаю место, в полном бескорыстье
и тычу тебе под нос блистером пилюль.
Что если это всё прореха в мирозданье где ты нуль?
И на дворе совсем не осень, а святой июль?
Возможно солнечный удар - ожог трассирующих пуль?
Для окружающих пустяк, обыденность
всего лишь возраст или же чувствительность.
Послушай, слышишь я кричу, что выхожу
на следущей! И молча к двери/рубежу
Бегу от привкуса заботы и ментола.
Бегу, постыдно и абсурдно, я бегу от валидола...
Нашаривая в сумке пачку сигарет,
закуривая рву свой проездной билет…
Из лёгких выпуская стылость осени,
но с привкусом ментола, золотоволосия.
А на подкорке бьётся мысль кардиограммой:
- сегодня осень красит листья валидольной гаммой
