Рельсы лижет грубый лёд.
Я воскликнул: «боже!»
Поезд дальше не идёт.
И обратно тоже.
Рыжий снег с небес валит
На замшелом поле,
Плачет, стонет, говорит
О тяжелой доле.
Я спустился на обрыв
С треснутой платформы.
Шапку ветра снёс порыв,
Потрепал за форму,
Залезал за воротник —
Одичалый ужас.
Мерзлый цмин к земле приник —
Здесь нещадно вьюжит.
Степь рыдала, снег скрипел.
Я печально думал
Всё про то, как много дел
Я наметил, юный.
***
Мальчик мне махнул рукой:
«Дай воды напиться!
Там над трупною рекой
С ночи кружат птицы».
«Прочь пойди, — ответил я —
Некогда болтать мне.»
«Пропадёт моя семья!
Две сестрёнки, братья…»
«Слушай, мальчик, не досуг.»
Я прибавил шагу.
«Вот тебе бы мой недуг!» —
Убежал к оврагу.
Рыжим всплеском стыла тень,
Сердце заходилось.
Нету здесь живых людей,
Что б не говорилось.
***
Я увидел ребятню.
Поздно не смеркалось.
Ночь не стала. Быть здесь дню
Вечно полагалось.
Страшный сгнивший вечный день.
Боль белесой вспышки.
У играющих детей
Ножки-кочерыжки:
Синий, жёлтый, кровяной —
Личики в землице.
А над трупною рекой
Правда кружат птицы.
Чёрный омут средь дорог —
Это признак верный.
Я со всех помчался ног
Прочь от этой скверны.
Падал вниз и вновь вставал,
Воздухом давился.
По груди ковыль хлестал:
Я бежал, молился.
Впереди сверкал металл,
Эхо раздавалось.
Я бежал, бежал, бежал —
Малость оставалась.
Прочь отсюда, прочь домой,
Хоть пешком, хоть речкой!..
Здесь не быть, не быть собой,
Здесь — застрять навечно.
Я бежал… Бежал зазря.
Дурно становилось:
Алой простынью заря
В лужах расстелилась.
Машинист ушёл в депо.
Пусто. Ни вагона.
Не спастись. Не повезло.
Слёзы мутным фоном.
Оглянулся — вот те раз! —
Старый мой приятель:
Мир и память с чёрных глаз,
Коих не сыскать мне.
«Что спешишь ты? Полно, дядь —
Молвил он устало, —
Нам с тобой, ни дать ни взять,
Долго жить осталось.
Где родился — там пропал,
Нам судьба такая.»
Я заплакал и упал,
Рыжий снег глотая.
