Если кто-нибудь скажет вдруг,
что однажды увидел свою сестру,
дядю, сына, отца, жену
как какую-то игуану;
скажет, что слышит теперь за версту
рептильного сердца стук;
скажет, что дома страшно ему —
я не буду смеяться.
Я всё пойму.
Эта бездна уже смотрела в меня,
нельзя ничего поменять,
от неё не скрыться,
она догонит.
Скажем, прямо сейчас в вагоне:
я — глухой заколоченный ящик.
Слева мой друг, давно состоящий
сплошь из выбоин и каверн.
Напротив — оплывший угрюмый зверь
в висящих ошметках кожи, коры ли…
Стайка бабочек: издалека — узоры на крыльях,
синие жилки, ключицы, тонкие пальцы,
вблизи — хоботки и жвальца.
Ходя по улицам, не заглядывай в лица,
лучше читать, считать ступени, молиться.
Увидел такое раз — пропал навсегда.
Вокруг ни единого гуманоида.
