Съ голубкой голубь жилъ, среди прекрасной рощи:
Въ веселіи шли дни,
Въ веселіи шли нощи.
Всечасно тамъ они,
Другъ друга цаловали,
И въ полныхъ радостяхъ, въ той рощѣ пребывали.
Но голубь отъ своей голубки прочь лѣтитъ,
Колико духъ ея отлетомъ ни мутитъ;
Угодно голубю, немножко прокатиться,
И возвратиться:
Летитъ.
Голубка плачетъ,
А онъ, по воздуху, подъ облаками скачетъ;
Ни что ему въ пути скакати не претитъ:
Однако птицы тамо нищи:
Причина та, что нѣтъ ни пойла тамъ, ни пищи.
Пріятенъ путь,
Да худо, нѣтъ ни пищи тамъ, ни пойла,
А паче то, что нѣтъ подъ облаками стойла,
Хотя и должно отдохнуть;
А въ воздухѣ никакъ нельзя заснуть.
Ужъ голубю мѣста прелестны,
Да только не извѣстны,
И географію не скоро ту поймешъ;
А безъ того квартеры не найдешъ.
Оставилъ онъ тѣ дальныя границы,
Спустился поклѣвать созрѣлыя пшеницы,
И чистыя воды въ источникѣ испить,
А послѣ и ко сну гдѣ можно приступить.
Не пилъ еще, не кушалъ,
И водъ журчанія едва едва послушалъ,
На нивѣ, голубокъ,
Попался во силокъ.
О путешествіи онъ суетно злословитъ,
Но къ участи ево, ево рабенокъ ловитъ;
Рабенокъ слабъ,
Тамъ голубь былъ ему минуты двѣ три радъ,
И окончавъ свою нещастливую долю,
Онъ вырвался на волю.
А что довольно онъ, въ силокъ попавъ, потѣлъ,
Во путешествіи быть больше не хотѣлъ,
И въ старое свое жилище полетѣлъ.
