Сказать ли мне? Осмелиться пред вами?
И передать ли письма те, оставленные рядом
С сердцем, упоенным разумом, мечтой,-
Для них остатки снов и мертвый прах одно.
Для слов я избираю вам улыбки и молчание.
Они, как нежное касанье губ, все ожидаемы и
Праздное, любое человечье упованье
Мои слова к замене приведет.
Как если бы сказали вам о том,
Что чуждо ваше сердце разуму порою,
Все мысли о прекрасном лишь одно
Влекут: ничтожество пустое.
Вам сны лишь снятся, мыслится одно,
Что призрак некий, бестелесный и чужой,
Толкнув однажды, испарился в небе,-
Ваш сон и пробужденье,- все одно.
По праву смыслить я готов, свободой ведаю всецело,
Но слов своих я изощрением сдержу от вас.
Коль ничего от слов моих все также уцелело,
Все также письма сберегут мои слова.
Оставьте это пылкое сомнение,
Что вас не любят, вы не снитесь никому,
Но между мной и сном моим стоит унынье,
Тоска по вам, что незнакома мне опять.
Но слышу вновь и вновь природы зов,
Как воды пластом землю покрывают вновь,
Как горы рушатся, пустыни ветром сносит навсегда,
В моих ушах звенит не пенье, крики птиц.
Для вас останется лишь тайной, кто я был,
Вы не узнаете о том, кого встречали,
Кто встретил вас, забудется и словно
Пробудится ото сна в пещере изо льда.
Для вас не сохранятся письма те,
Они останутся лежать в пыли людей,
Быть может, вы прочтете и тогда
Вам вспомниться, хотя бы, что там снилось.
