Но во всей неясной этой, слепой тоске.
Предаю Тебя я, Господи, как Иуда.
На тончайшей нити, на волоске
Жизнь моя висит, в ожидании чуда.
В эти дни постылые, что сказать
Мне в своём эстэтствующем неверии?
Но не нас! Тебя! Повелел распять,
Тот больной старик на краю Империи.
Искуплён я жертвою. Отче, мой!
От чего же так, в эти ночи лунные,
Я болею гибельною тоской,
И приходят мысли ко мне безумные.
Окроплённый кровью Твоей – грешу.
И в грехах своих привыкаю каяться.
В суете привычной живу, спешу
И уходит боль, за-бы-ва-ет-ся…
