Написать этот стих нечитаемой длинной строкой,
Продираясь сквозь терни и звёзды к светлому завтра.
Наступая без спроса, нас утро поделит на ноль,
Уподобив в смятении последним из динозавров.
Там, где след монотонных, избитых и длинных дорог,
Соревнуясь в шершавости с плоскостью языка,
Безутешно лежит, я себя одолел, превозмог
И взглянул своей жизни в кривой, пожелтевший оскал.
Черепаха лежит, на спине её зиждется свет,
И мерцанием звёзд ослепляют слоновии бивни.
Черепаха плывёт, ускоряя течение лет,
На ночь прячется в панцирь, и смотрит наивно.
Ей хотелось бы знать, есть ли в мире, помимо неё,
Кто-то, видящий всю глубину тёмных вод океана.
Я, на панцире стоя, чую этот расклад наперёд:
Не найдёт, но приятнее сладости самообмана.
Завтра всё же наступит, растопчет, раздавит слоном.
Мы очнёмся, сгорев, возродимся из серого пепла.
Черепаха проснётся, вздохнет тяжело, и о том,
Что нас ждёт, промолчав, поплывёт за нелепой легендой.
