Жили-были на свете муж и жена.
И была у них дочка Мара.
И дочка и мать очень были трудолюбивые, вечно дома сидели, пряли вдвоем у очага.
Как-то раз попросилась Мара к соседям на посиделки - прясть там вместе с подругами.
Позволила мать, но дала дочке большую торбу, набитую шерстью, и велела всю эту шерсть спрясть.
И сказала:
- Коль не спрядешь нынче всю шерсть, то случится беда - превращусь я в коровушку, дочка.
Ну,
Мара взяла шерсть и пошла к соседям.
Целый день там пряла, не ленилась, только, глядь, уж вечер настал, а в торбе шерсть еще не кончилась!
Хоть немного, а все же осталось!
Поспешила Мара домой.
Стучится в дверь, а ответа не слышит!
Постучалась еще и зовет:
- Мама, мама, открой!
А из дома вдруг мычанье послышалось:
Му-у!" Мать-то и вправду в корову обратилась.
Вернулся на ту пору отец.
Видит - дочка стучится, а никто ей не открывает.
Поднатужился он, вышиб дверь, а навстречу им вышла корова.
Недолго отец погоревал, в другой раз женился, привел в дом мачеху.
Вскоре она и сказала мужу:
- Давай-ка зарежем корову, зачем она нам - ведь уж старая стала, телят не приносит, чего ж ее зря кормить!
Согласился отец, и корову зарезали.
Стали мясо варить.
Мару звали, звали:
Иди обедать!" - но она не притронулась к мясу - знала, что корова-то была необычная.
Когда ж со стола Мара убирала, то и кости собакам не бросила, а собрала их бережно да в золу в очаге закопала.
Никуда уж больше из дома она не ходила, все сидела пригорюнившись на том самом месте, где, бывало, работала с матерью.
Сидит девушка и печально на золу глядит.
Из-за того и прозвала ее злая мачеха
Золушкой.
Как-то раз собрались отец с мачехой в гости, на свадьбу, и Мару позвали.
А она отказалась:
- Что там делать
Золушке?
Ступайте одни!
Ушли они,
Мара дома осталась.
А пока мачеха и отец пировали на свадьбе,
Мара раскопала в золе кости матери родимой - и видит: превратились они в драгоценные платья да в золотые уборы, и все ей впору.
Нарядилась она, башмачки золотые надела, побежала на свадьбу и скорей - в хороводе плясать.
Все дивились ее дорогому наряду, любовались ее девичьей красой.
Никому и невдомек, что незнакомая красавица - это
Золушка!
И отец не узнал, и мачеха не узнала!
Наплясались гости до упаду, стали расходиться.
А Мара раньше всех побежала домой, закопала в золу все свои наряды, надела затрапезное платье, села вновь у огня.
Возвратились со свадьбы отец с мачехой и рассказывают:
Эх, дочка, на свадьбу ты пойти не захотела - вот и не видела чуда.
Только начали хоровод водить, появилась красавица писаная, платье на ней дивное, башмачки из чистого золота, а как стала плясать - глаз от нее не оторвешь, сущая чаровница, всем на удивленье.
А потом вдруг убежала, куда - неизвестно!
Вот чудо-то!"
Так три вечера
Золушка в гости ходила, и никто там ее не узнал.
В третий вечер на обратном пути беда приключилась: торопилась она вернуться домой раньше мачехи с отцом, через реку пошла, на мосту споткнулась, и золотая туфелька в воду упала.
Вот наутро пришли к той реке люди царские - коней привели.
Да не пьют кони, пятятся!
От Мариной туфельки свет разливался яркий - они и испугались.
Царь спросил:
- Почему кони пятятся?
Отвечают ему:
- Свет неведомый загорелся в реке, государь!
Ну, пошел царь к реке посмотреть, что приключилось, и приказал слугам достать ту диковину.
Принесли ему слуги золотую туфельку.
Удивился царь:
- Чья ж это туфелька?
Я царь, да и то у меня золотой обуви нету!
Чтоб узнать тайну, велел царь собраться всем женщинам у него во дворце и померить найденную туфельку: кому она по ноге будет, значит, та ей и хозяйка.
Собрались все женщины, меряют - башмачок никому не впору.
И спросил тогда царь, все ли пришли.
Отвечали ему:
- Все здесь, все, государь!
Не пришла лишь одна замарашка,
Золушка.
Да и незачем ее звать.
У нее и платья приличного нету, ей и выйти-то не в чем.
- Ничего! - отвечал царь. - Позовите.
Что ж, исполнили царскую волю, привели во дворец
Золушку.
Как примерили ей башмачок - сразу все стало ясно.
- Будь женою моей! - сказал царь
Золушке.
А она раскопала в золе чудесные платья и предстала пред ним во всей своей красе.
Так-то Мара и стала царицей!
