1.
Вот и всё:
как обложку прочитанной книжки,
навсегда твою дверь закрыл.
В осеннее утро
без спешки,
без вспышки
побрёл, не касаясь перил.
Стрельнув закурить,
побрёл восвояси,
побрёл на своя круги.
Гасли окна,
и летние краски гасли,
деревья качались,
наги.
Частила,
как хвост виноватой дворняги,
дворницкая метла.
Снимали со стен
отпылавшие флаги
до следующего числа.
2.
Я приутих,
мне ветер уж не пара.
Дуб за окном
невозмутимее швейцара
осенние считает медяки…
Прошло,
чему положено быть кратким,
и в поздний час,
когда пустеют платья,
пирую над пером,
довольный тем,
что не мешают люди,
что сердце не щемит,
что зуб не ноет…
3.
Синий воздух,
голубые тени,
молока холодного бидон.
Зимний день,
а я ещё осенний,
грустный,
как отцепленный вагон.
В даль, татуированную дымом,
в край твой
погляжу в последний раз.
Стоит оказаться нелюбимым —
громче ржёт
некормленый Пегас.
Где-то вдалеке
проплачет поезд,
достаю я новую тетрадь
и сажусь писать
смешную повесть,
на полях твой профиль рисовать.
Просветлев,
как будто время к маю,
чуть сентиментален и смешон,
я резинкой медленно стираю,
что изобразил карандашом.
1977
