Одевайся в пурпур и злато, приводи вороных коней.
Чем теперь вечера богаты? Пряный сахар, смола, елей.
Сладко пахнет запястье птичье: можжевельником и углём.
Мне милы все твои обличья: те, что носишь октябрьским днём,
Кружевной самой долгой ночью — звонки сумерки в рукаве,
И закаты алее прочих. Рдяный блеск светлячков в траве,
Цепи света на горизонте, блики в шёлковых волосах...
Как молитву, шепчу: «Не троньте», — этих крыльев ресничных взмах,
Золотые доспехи кожи: к телу слишком близка душа,
И не скрыть её от прохожих. Остаётся, едва дыша,
Прятать пальцы в летящей ткани: лишь дотронешься — утечёт.
Песня — льдом поперёк гортани. Я беру тебя за плечо.
Поворот — точно в бальном вальсе. Я по капле вдыхаю мёд,
Как молитву, шепчу: «Останься». Как остывшая кровь, течёт
По губам, опалённым жаждой, песня, тая, туманя взгляд.
Эта жизнь не случится дважды. Не черти мне пути назад.
