Приозёрная стынь,
Травы в инее зябнут до стона,
И кадит, обгорев, на морозце прозрачно полынь.
Слышен мне в тишине,
до хрустального ломкого звона,
Тихий гомон в вечор побелённых извёсткой святынь.
Колоколенки крест,
Догорает в закатном пыланьи,
Осияя собой, благодатный осенний окрест.
И в нависшей тиши,
в безраздельном тревожном молчаньи,
Понимаю, до слёз – не уйти, из святых сердцу мест.
На лампадку Луны,
Натыкаются сонные зори.
Обгорая дотла, опадают за озеро сны.
А из диких степей, нагулявшись на вольном просторе,
Наплывает туман – белогривых коней табуны.
Приозёрная стынь,
Травы в инее зябнут до стона,
И кадит, обгорев, на морозце прозрачно полынь.
Слышен мне в тишине,
до хрустального ломкого звона,
Тихий гомон в вечор побелённых извёсткой святынь.
