В стае диких гусей был второй,
Он всегда вырывался вперёд,
Гуси дико орали: «Встань в строй!»
И опять продолжали полёт.А однажды за Красной Горой,
Где тепло и уютно от тел,
Понял вдруг этот самый второй,
Что вторым больше быть не хотел: Всё равно, там и тут
Непременно убьют,
Потому что вторых узнают.А кругом гоготали: «Герой!
Всех нас выстрелы ждут вдалеке.
Да пойми ты, что каждый второй
Обречён в косяке!»Бой в Крыму: всё в дыму, взят и Крым.
Дробь оставшихся не достаёт.
Каждый первый над каждым вторым
Непременные слёзы прольёт.Мечут дробью стволы, как икрой,
Поубавилось сторожевых,
Пал вожак, только каждый второй
В этом деле остался в живых.Это он, ё-моё,
Стал на место своё,
Стал вперед, во главу, в остриё.Если счётом считать — сто на сто,
И крои не крои — тот же крой:
«Каждый первый», — не скажет никто,
Только: «каждый второй».…Всё мощнее машу: взмах — и крик
Начался и застыл в кадыке!
Там, внизу, всех нас — первых, вторых —
Злые псы подбирали в реке.Может быть, оттого, пёс побрал,
Я нарочно дразнил остальных,
Что во «первых» я с жизнью играл
И летать не хотел во «вторых»…Впрочем, я — о гусях:
Гусь истёк и иссяк —
Тот, который сбивал весь косяк.И кого из себя ты ни строй —
На спасение шансы малы:
Хоть он первый, хоть двадцать второй —
Попадёт под стволы.
