Джон Рид

Вот

Смольный институт...

Под меловым карнизом

уж много лет

идут

столетья коммунизма.

И тут стоял

Джон Рид.

И кажется,

опять он.

Блокнот его открыт.

Октябрь

ему понятен.

Понятен дым костров,

понятен каждый митинг,

и Ленин

с первых слов

понятен,

вы поймите,

американцы!

Джон

нас понял с полувзгляда.

Такими вот,

как он,

вам бы гордиться надо!

По-летнему раскрыт

его рубашки ворот.

Сквозь патрули

Джон Рид

проходит через город.

Толпою

Летний сад

заполнен до обочин.

Садится

самосад

он покурить с рабочим.

А рядом

крик с трибун.

- Спасите Русь

от хама!

Встал

большевицкий гунн!-

ораторствует дама.

Через плечо пальто -

и в Смольный,

там - горнило.

Рид разобрался,

кто -

Керенский,

кто - Корнилов...

Америка!

Твой сын

нас понял с полувзгляда.

Таким,

как он один,

тебе гордиться надо!

Впервые

в равелин

до камеры конечной

министров провели...

Насилие?

Конечно!

Буржуев

гонят вниз,

ко всем чертям собачьим!

Но так

начнется жизнь,

лишь так,

и не иначе.

С насилия!

С атак!

С дыр в красоте ампира!

Начнется

только так

все будущее мира.

Так думал и Джон Рид,

слагая

строки скорые.

Блокнот его раскрыт

на первых днях

истории.

Америка!

Твой сын

не подкачал, не выдал.

Из-за

штыкастых

спин

он

солнце мира видел!

Что может быть ценней

души,

не знавшей фальши?

А наши

Десять дней

мир потрясают

дальше!..