Глаголу музы трепетно внемли.
Она сквозь зубы сплюнет и расскажет:
От стен троянских плыли корабли.
Обратный рейс опасен был и тяжек.
Пусть полон трюм трофейного добра,
Но души солью разъедает кривда.
Домой, домой, но встречные ветра
Влекут в пролив меж Сциллой и Харибдой.
А на Итаке мирно дышит грудь,
Полны закатом окна, словно соты,
Пестрит реклама и трамвайный путь
Магнитофонной лентою размотан.
За лабиринтом ржавых гаражей
Небесный свод поддерживает тополь.
Там, в тереме на пятом этаже,
Оберегает ложе Пенелопа.
Там сладок дым и радости горчат.
Туда бы в орденах и при параде…
Товарищи погибли, и молчат
Три мойры, в мою сторону не глядя.
Всё станет сказкой, порастет быльём.
Позеленеет медь, замшеют скалы.
Источит море берег, где бельё
Феакская царевна полоскала.
Под банку пива с чипсами и рок
Поведай, муза, о бомже помятом,
Ступившем робко на родной порог
Хрущёвки (ключ под ковриком) на пятом.
