Далеко ли близко ли, на севере или на юге, а быстрее всего на западе, хотя может быть и на востоке (во всяком случае, эту историю я услышал от человека, который там никогда не бывал, а ему ее рассказал еще кто-то, про которого я и вовсе ничего не знаю) затерялась среди гор одна деревенька.
И все в ней выло как в любой другой деревне: и мельница, и кузница, и улицы, и огороды, и дома.
Хотя может быть, дома там назывались избами, хатами или саклями, а заборы вокруг домов - оградами или плетнями, но это не так важно.
Самое важное то, что в деревне этой была кузница: не будь ее, не было бы этой истории.
Кузница, как водится, стояла недалеко от окраины деревни в чистом поле.
Ты, мой маленький друг, наверное, уже догадался, почему кузница всегда стоит на окраине деревни?
Правильно, чтобы не раздражать жителей звонким стуком молотков по наковальне.
Эта музыка понятна и приятна только настоящим кузнецам.
Как раз такой вот кузнец и был хозяином этой кузницы.
Он мог из железа делать все: и плуг и кольчугу изготовить, и меч и колесо отковать, и коня подковать.
Кузнеца в деревне знали все - как сейчас все знают президента или первого космонавта.
Был этот кузнец возраста преклонного.
Сколько точно ему было лет, не знал никто, потому что паспортов в то время не выдавали.
Как его звали?
Кузнец, так и звали.
Жили в той деревне люди трудолюбивые.
Поэтому жили они хорошо.
Были эти люди очень добрыми и справедливыми.
Поэтому жили они дружно.
Жили, что называется, не тужили.
И вот однажды...
А ты заметил, дружок, что все истории начинаются с этого слова?
Можно, конечно, начинать рассказ и так: как-то раз ..., или – неожиданно ..., или - и вот пришла беда, и всяко разно еще - язык богат словами.
Но больше всех почему-то рассказчикам нравится слово однажды.
Мне тоже.
Итак, однажды благополучие этой деревеньки порушил неизвестно откуда прилетевший трехглавый
Горыныч.
Самый
настоящий!
Огромный, зеленый и все его головы при дыхании извергали из пасти и ноздрей огонь.
Этот огонь сжег все посевы, мельницу и много домов.
Сжег бы
Горыныч так всю деревню, наверное, если вы он не зажирел и не обленился.
Питался он всем живым, что попадалось на его пути, поэтому вскоре почти не осталось в деревне ни коров, ни лошадей.
Насытившись, он улетал в свое жилище и там отсыпался, пока не проголодается опять.
А жилищем
Горыныч избрал себе пещеру в крутой горе, на которую не каждый мальчишка мог взобраться.
А про девчонок я и вовсе молчу.
Перед входом в пещеру был большой скалистый уступ.
И гора эта была у той окраины деревни, куда, если идти от кузницы, как раз пройдешь через всю деревню.
Вот к этой горе
и приводили жители домашних животных, чтобы
Горыныч не летал над домами и не жег их.
Пришла беда, говорят в народе,- отворяй ворота.
Вот многие так и сделали: открыли ворота, погрузили на телеги самое необходимое для дороги и под покровом ночи ушли куда глаза глядят.
Многие, да не все.
Куда, например, подеваться одиноким старикам?
Нет, их конечно звали с собой добрые соседи, но не каждому по силам перенести дорогу и они отказались.
А некоторые не покинули деревню потому, что очень сильно были привязаны к этим краям, где они родились и прожили всю жизнь - это была их Родина.
А Родину не дано забыть никому.
И не то чтобы эти люди смирились со своей бедой.
Нет, конечно, они держали совет не раз, как избавиться от этой напасти.
И они бы все равно что-нибудь придумали, но избавление пришло раньше.
И вот как это случилось.
Кузнец, как это я уже говорил, был очень старым.
И глаза, опаленные пламенем горна, уже видели плохо, и ноги, на которых он простоял у наковальни всю
жизнь, были уже слабыми, да и силушка его уже была на исходе.
В мире нет ничего вечного- все когда-нибудь кончается.
Вот и жить кузнецу оставалось совсем не долго.
А когда чего-то остается немного, этим дорожат еще больше.
Вот этим самым дорогим, что осталось у кузнеца, и заплатил он за
избавление своей деревни от
Горыныча.
Когда стало ясно, что
Горыныч не собирается улетать до тех пор пока не съест все живое в деревне, старый кузнец разжег горн к больше не тушил его ни днем ни ночью.
И днем и ночью он ковал железо, гнул его в замысловатые формы.
В конце концов в кузнице образовалась целая гора всяких железок, из которых, если бы кто-то увидел, можно было узнать только меч.
Этот меч был таким большим, что даже
самому сильному человеку трудно было бы его поднять.
Затем кузнец начал эти железки соединять между собой и получился большой железный рыцарь.
Такой большой, что для его головы пришлось разобрать даже крышу кузницы.
Когда рыцарь был готов, кузнец разобрал стену кузницы, помылся, переоделся
в чистую одежду, молча попрощался с деревней, горами, небом, обнял железн ого рыцаря и передал ему свою душу...
Железный рыцарь ожил.
Бережно взял бездыханного кузнеца и пошел с ним через деревню к горе
Горыныча.
Надо ли говорить о том, что увидев его все оставшиеся жители высыпали на улицу и пошли за рыцарем.
Тело кузнеца рыцарь положил на большой камень у подножия горы, поднял меч и громко крикнул, вызывая
Горыныча на бой.
Тот выполз лениво из пещеры, посмотрел вниз и решил, что это его очередная жертва.
Горыныч еще не встречал себе равных по силе, поэтому уверенно спустился вниз.
Но когда отлетела первая голова, отсеченная острым мечом, взревел раненый змей да так, что земля задрожала.
Извергая огромное пламя, бросился
Горыныч на рыцаря.
Но негорящий в огне железный рыцарь отрубил ему вторую голову.
Поняв, что ему не
справиться с доселе не виданным им человеком,
Горыныч улетел к себе в пещеру зализывать раны.
Но рыцарь поднялся на скалу, вошел в пещеру и отсек ему последнюю голову, чтобы не вырасти головы снова...
Рыцарь двинулся из пещеры.
Движения его становились все медленнее и все неувереннее.
Он дошел до края уступа, опустил меч и замер символом силы добра и памятником своему создателю.
В этот момент улетела из него на небо душа кузнеца: столько ей было отпущено жить!
Благодарные сельчане похоронили старика у подножия этой скалы.
И памятником ему стоит на высоком скальном уступе железный рыцарь-спаситель.
Это единственный случай, когда душа человека жила на земле дольше чем тот, кому она принадлежала.
И это единственный случай, когда памятник человек изготовил сам.
Я там не был, но хорошо представляю себе и ту деревню, и ту скалу, и тот памятник.
Тебе, мой маленький друг, может повезет и ты увидишь их своими глазами.
Тогда ты и вспомнишь этот мой сказ.
