Я силюсь вспомнить,
Даже больно.
Боль отдаётся в голове.
На паперти лежит икона,
Вся в талой, мартовской воде.
Толпа проходит, лиц не видно,
А лишь скольженье серых тел.
Наполненных корыстью, эгоизмом,
Покрытых саваном обмана и проблем.
Я рядом, мне до слёз обидно,
Что невозможно обойти толпу
И что икону мне уже не видно,
И что я здесь, и вероятно пропаду.
Озноб по телу бродит, страшно.
Я прорываюсь сквозь толпу.
Мне топчут ноги, рвут одежду.
Я задыхаюсь, но иду.
Но почему-то серых тел всё больше,
И больше вижу я размытых лиц,
Возможно, что и я серею тоже,
Запачкавшись о саваны убийц.
Ещё толчок, и проснулась.
Виденья сна легли на дно.
И лишь в висках биенье нервов,
И тело чувствует озноб.
Я силюсь вспомнить,
Даже больно.
Боль отдаётся в голове.
Где, та на паперти икона,
И почему она в воде…?
