смерть глядит и скалится в боковое зеркальце
что со мною станется?
в голове всё вертится
что-то очень важное,
но выходит слизнями
я жила на полную, но чужими жизнями;
первое предательство — это как крещение
дальше по накатанной,
боль как паразит:
вылезла поганая из гнилой расщелины
и теперь заразой этой от меня разит
что со мною сделали
все эти паскуды?
я цвела как яблоня и плодоносИла
а теперь и хочется, но уже не буду —
очень мне запомнилось, как невыносимо
слушать оправдания
быть позорно брошенной,
нахуй эти игрища, я поберегусь
прыг — опять апатия
прыг — и гипомания
ничего хорошего
в этом, ну и пусть
я теперь научена, я теперь натаскана
грязный двор и гопники мне теперь милей
чем вот эта тяга
к истинно прекрасному
что-то мне не хочется снова ей болеть
опустилась, скурвилась, выцвела, прокисла
я теперь как пугало для тупых туристов
для ещё цветущих, непорочных лялек;
как я ненавижу вас, вы мне
ненавистны
я не помню кто из вас, но в меня стреляли
ночью выйду в улицу, пульс ещё трепещет?
вроде бы трепещет;
закурю, зевая
если мы не вещи, как я стала вещью-то?
как я превратилась
в то что
презираю.
