Товарищ виноград

У апельсина кожура

Красней гусиных лап.

На родине была жара,

А нынче он озяб.

Такой тут ветер ледяной,

Что стынут даже сосны.

А он, подумайте, в одной

Обертке папиросной.

Впервые снежных звездочек

Он увидал полет,

Застыл до самых косточек

И превратился в лед.

Покрыт пупырышками весь

Бедняга-апельсин.

Он люто замерзает здесь,

Да и не он один.

Вот персик. Он тепло одет,

На нем пушистый ворс,

На нем фланелевый жилет,

И все же он замерз.

А золотистый виноград,

Приехав ночью в Ленинград,

Увидел утром Летний сад

И кинулся к нему.

Он видел — статуи стоят.

И думал: «Я — в Крыму.

Пройдет еще немного дней,

Загар покроет их...»

Раздетых мраморных людей

Он принял за живых.

Но скоро бедный южный гость

Лежал в опилках, весь дрожа,

А холод резал без ножа,

Терзал за гроздью гроздь.

Но в эту же погоду,

На этом же лотке

Антоновские яблоки

Лежали налегке.

Их обнаженной коже

Морозец не мешал,

И было непохоже,

Чтоб кто-нибудь дрожал.

И самое большое

И крепкое из всех

Сказало апельсинам

И винограду: «Эх!

Укрыть бы вас покрепче

От нашинских снегов,

Да ведь не напасешься

На вас пуховиков.

Но вот что я скажу вам,

Товарищ Виноград,

На юге жил ученый,

И у него был сад,

Где изучал замашки он

Фисташки и айвы,

Где, главное, заботился

Он о таких, как вы.

Чтоб вы росли и зрели

Под ветром ледяным,

Чтобы суровый север

Казался вам родным.

Чтоб было вам, как яблокам,

Не страшно ничего.

Зовут его Мичуриным —

Ученого того.

Ему поставлен памятник

В Москве, мои друзья.

В руке он держит яблоко,

Такое же, как я».

В эту же минуту,

Услышав эту речь,

У апельсинов будто

Скатилась тяжесть с плеч.

И сразу встрепенулся

И счастлив был, и рад,

И сладко улыбнулся

Товарищ Виноград.