С Доридой я остался
Намнясь наедине.
Как вдруг Амур к нам вкрался
И ранил сердце мне.
Узрев сей язвы муку,
Пришла Дорида в страх.
«Жестокий! — Зевса внуку
Промолвила в слезах. —
Почто неосторожно
И злобно так шутить?
Почто, когда не можно
Сей язвы исцелить?»
— «Напрасно унываешь, —
Сказал плутишко ей, —
Ты действия не знаешь
Еще красы своей».[1]1817 или 1818
