Я говорил:
Ты хочешь, хочешь?
Могу я быть тобой любим?
Ты счастье странное
Гортанным голосом твоим.
А я плачу за счастье много,
Мой дом — из звезд и песен дом,
И будет сладкая
Расти при имени твоем.
И скажут:
Что он?
Только скрипка,
Покорно плачущая, он,
Ее единая
Рождает этот дивный звон".
И скажут:
То луна и море,
Двояко отраженный
И после:— О какое горе,
Что женщины такой же
Но, не ответив мне ни слова,
Она задумчиво прошла,
Она не сделала мне злого,
И жизнь по-прежнему светла.
Ко мне нисходят серафимы,
Пою я полночи и дню,
Но вместо женщины
Цветок засушенный храню.
