Ворон, ты пошто такой?
Вроде бы и не чумной.
Только очень уж угрюм.
Знать бы от которых дум.
Ты как мумия, как столп.
Иль тебя обидел кто?
Карк, ленивый взмах крылом…
Есть ли у тебя свой дом?
Иль живешь анахоретом,
Ты один, как перст, на свете?
Он, насупившись, молчит.
Словно горем он убит.
И страданья, что в нем жили,
Из него тянули жилы.
Он провидец, ясно видит.
Оттого, так мрачен с виду:
Лет на сто глядит вперед -
Будет, что за годом год.
Триста лет ему – немало.
И душа его познала:
Войны, смерть и дни рожденья,
И проклятья, искупленья…
День за днем – одно и тоже.
Сердце пламенное гложет:
Как беспечен род людской -
Судный день не за горой.
Тишина вокруг немая.
Ворон и курган в степи.
Не шаманят-точно знают:
Кровь и беды впереди.
Оттого и безъязыки,
И черны, мертвы их лики.
Страх и ужас обуял,
Как косой язык отнял.
И стоят как истуканы,
А не так как люди - пьяны.
Веселятся, жрут и пьют.
Им плевать на божий суд.
Всполохи за горизонтом-
Черно-красные подтеки…
То дождем кровавым солнце
Прослезилось алчным оком.
В глубине земного шара
Тоже грозно задышало.
Грохот, скрежет, смертный гул.
Словно ад ушел в загул.
Вот напуган ворон чем.
Безглаголен он и нем.
Изменить не в силах
Жизнь людей дебилов.
