В малазийском деме
Известья об исходе битвы, при Акции, в открытом море —
совсем не то, чего мы ждали.
Но никакого нет резона писать нам новый документ.
Нам надо изменить лишь имя. И там,
в последних строчках, вместо «Избавивший сегодня римлян
от выскочки и самозванца,
каким был гибельный Октавиан»
теперь поставим на замену «Избавивший сегодня римлян
от выскочки и самозванца,
каким был гибельный Антоний».
Весь текст прекрасно нам подходит.
«Славнейшему из славных полководцев,
непревзойденному в любом военном деле,
и корифею, восхищающему граждан
умом великим в государственных делах,
кому весь греческий народ желал так страстно
Антония скорее победить».
Здесь мы заменим старый текст на новый:
«Его считая лучшим даром Зевса,
могучим нашим покровителем Эллады,
любезно чтящим всякий эллинский обычай,
любимцем граждан в каждой греческой земле,
столь возвеличенным народною хвалою,
мы о его деяниях подробно, о подвигах подробно повествуем
вам словом эллинским, метрическим и прозой,
да, словом эллинским, чтоб слава прогремела», —
и в том же духе, в том же духе. Блестяще все подходит.
Константинос Кавафис
Другие работы автора
В церкви
Я церкви Греции люблю — их шестикрьшья, звоны, обрядовое серебро, светильники, иконы, лампады, чаши, алтари, огни, амвоны И каждый раз, когда вхожу я в греческую церковь
Свершившееся
Страхом охвачены и подозреньем, ум возбужден, и тревога сквозит во взоре, строим столь отчаянно спасительные планы мы во избежанье неминуемой
В царстве Орроене
Под вечер принесли нам из таверны Ремония, израненного в драке Бесчувственный лежал он на постели перед окном, и свет луны неверный
Юноши Сидона
Актер, приглашенный для увеселений, прочел под конец несколько отменных эпиграмм Сквозь колоннаду портика открывался вид на небольшой сад,