Бочаров сидел за столом сонно смотря в лабораторный журнал. Рабочий день тускло и безнадёжно катился в пустоту.
- Три серии опытов коту под хвост. Жуткий разнобой результатов. Некорректный подход. Нужно искать новые подходы, новые, новые - вращались в голове убаюкивающие жернова. Бочаров засыпал.
Его меланхолический транс прервала Маша.
Она стуча каблучками , ворвалась в лабораторию, взвихрив её атмосферу ароматом духов и фонтанирующего оптимизма.
- Вадик! Сколько можно корпеть над склянками! - её зелёные глаза искрились как всегда, от избытка энергии и природной радости.
- Маша, не мешай , я думаю! У меня важный этап исследований.- начал было Бочаров.
Маша прервала его решительно рубанув воздух изящной ладошкой.
- Стоп! Вадик, не начинай свою песню. Я и так вижу как твои мозги кипят от напряжённых раздумий. Жаждешь удивить мир, а сам спишь на ходу. Так нельзя, у тебя мир сузился до пробирки с твоим препаратом. Займись чем то ещё. Например, приходи к нам на занятия Кундалини- йогой. Я думаю, огненное дыхание поможет тебе проветрить мозги.-
Бочаров театрально округлил глаза и развалился на стуле.
- Огненное дыхание? Нет Машища, я знаю, что ты великий йогин, то есть йогиня, но для меня любая физкультура - зло. Я лучше за компом посижу, убью пару драконов, кстати огнедышащих. -
- За компом, говоришь? - не унималась Маша. - Хорошо, пойдём ко мне в лабораторию. Нашим спецам по графике прислали на доработку новый тренажёр. Я пробовала, прямо дух захватывает! Полная иллюзия прыжка с парашютом. Это настоящая игрушка, а не твои нудные РПГ. Точнее, это вовсе не игрушка, мощный процессор, система обратных связей. защищённые от вскрытия блоки. Я думаю, это военный дивайс. Ну как геймер?-
- Вот прицепилась - подумал Бочаров и согласился.
Тренажёр оказался креслом, большим и удобным. Маша приказала снять обувь , закрепила на пальцы рук и ног мягкие зажимы, на голову подобие мотоциклетного шлема.
- Ну Вадик, сиди спокойно, а как увидишь свет, начинай считать вслух. Программа оценит твои параметры и затем появится картинка.
Ну, поехали!
Бочаров увидел пятно света и начал считать. Ничего не происходило. Бочаров уже хотел начать ругаться с Машкой, но не успел. Невидимые стальные руки схватили его и безжалостно бросили в тёмный колодец. Он летел, слыша свист в ушах и чувствуя всем телом напор воздуха. Сердце отчаянно забилось, он не мог дышать, не мог сопротивляться этому полёту.
- Когда это кончится? - взмолился Бочаров и мир схлопнулся...
... Только луна освещала ему путь. Лама ( буддийский монах ) бежал вниз по тропе. С обеих сторон тропу плотной массой сжимали заросли кустарника. Впереди виднелся хвост ледника, уползающий на перевал, плотно закрытый туманом. Казалось, он уже слышит гул молитвенных барабанов и сейчас перед ним откроется вид на террасу монастыря, вымощенную грубыми плитами. Но нет. Это грохот далёкого горного обвала, а до монастыря ещё ночь бега, ещё два высоких перевала, преодолеть их сможет только настоящий лун - гом- па ( адепт владеющий техникой медитативного бега ). Он привычно начал растягивать дыхательный ритм, повторяя свою мантру. Тело ожидало этот призыв и ответило лёгким звоном в ушах и теплом разлившимся по коже.
Лама нёс с собой листья священного растения, настоятель монастыря приказал разыскать его, что бы провести пуджу. Оно растёт только в долине Чортен, в монастырь его нужно принести на рассвете, так требует канон. Лама выполнит всё в точности.
Темп бега начал снижаться. Боль кольцом сжала голову, свинцом налились ноги. Он устремил глаза вверх, туда, где в прозрачном воздухе парил сонм горных вершин, искрясь чистым сиянием вечных снегов.
- Ом шри агни намаг! - звенело в долине.
Он уже не слышал своего голоса, но мантра звучала. Это была мольба обращённая к этой великолепной ледяной пустыне, волшебной и светоносной силе горного воздуха, к этим немилосердно крутым сверкающим исполинам - дать частицу своего огня.
Бег совсем замедлился и стал похож на шаткую походку мирянина из нижнего мира, перепившего бханга. Он терпел. Огонь внутри зарождался медленно , очень медленно. Лама раздувал его своим дыханием. Но вот, он услышал музыку, она звучала всегда, просто в нём не было огня, что бы её слышать. Это была трепещущая полифония, сплетающая гармонические вибрации в непостижимую, бесконечную мелодию. Музыка подарила радость и в сердце зажёгся огонь. Он горел ровно и сильно.
Сердце вспомнило...
Есть множество миров: блистающих и тёмных, пустых и кипящих жизнью, скреплённых клеем божественной любви, но среди мириадов многоликих пространств есть лишь одно, где он бесконечно любим, любим навсегда. Часть его всегда пребывает в этом мире, тесно сплетённая с другими, такими как он. Это его настоящий дом, дом к которому идёшь каждую жизнь...
Столб огня прошёл по позвоночнику, гигантской сверкающей коброй взвился в небо, осыпая искрами окружающие склоны. Сладкая дрожь, горячей волной, прокатилась по телу. Дыхание освободилось. Тяжесть переплавиласть в невесомость. Вот оно, состояние внутреннего упоения, невероятной силы, свободы. Лама лёгким барсом помчался по горной тропе, погрузившись в созерцание , а ноги сами выбирали путь на каменистом склоне.
Светало. Он бежал уже шесть часов, в сладкой лихорадке купаясь в запредельном. В утренней тишине, тихо, на пределе слышимости, раздался призыв молитвенных барабанов к первой медитации. Лама очнулся.
- Монастырь рядом. Я успел! - радостно запело его сердце.
Где то, высоко вверху раздался тихий вздох, затем длинный шорох. Это глубокий снег на крутом склоне пополз с насиженного места. И вот уже крепнущая лавина грозным гулом огласила ущелье. Лама поднял глаза. Прямо на него двигался плотный белый вал, поднимая к небу снежную пыль. Ещё секунда и ущелье заполнилось снегом. Стало тихо, даже ветер боялся нарушить молчание вершин, окруживших ламу достигшего самадхи.
... Бочаров открыл глаза и уставился на Машу. А Маша, со слезами на глазах, хлестала его ладошками по щекам , пытаясь привести в сознание. Бочаров поймал её руки и улыбнулся. Маша всхлипнула.
- Вадик! Как ты меня напугал. Когда я тебя подключила, ты весь обмяк и даже дышать перестал. Я всё вырубила, но ты ещё минуту, жуткую минуту ни на что не реагировал. Как ты? -
- Очень хорошо. -
Он действительно ощущал лёгкость, даже эйфорию. В голове проносились картины чужой, необычной жизни. Образы как в калейдоскопе сменяли друг друга, вызывая нервный ток в спине.
- А знаешь, Маша, я за эту минуту прожил целую жизнь. Совсем другую, с другими ценностями, жизненными целями, смыслом. Он замолчал,подбирая слова. И вдруг, словно включили дополнительное освещение, всё стало ясным, чётким, стройным.
- Вот же он, новый подход, у меня под носом! -
Он ловко вывернулся из обьятий кресла, подхватил Машу на руки и закружил по комнате.
- Ом шри агни намаг - пел он.
