Полночные терзания
Как иронический вопрос —
Полночный бой часов на башне:
Минувший день, уже вчерашний,
Чем был для нас, что нам принес?
— День гнусный: пятница! К тому же
Еще тринадцатое! Что ж,
Ты, может быть, умен, хорош,
А жил как еретик иль хуже.
Ты оскорбить сумел Христа,
Хоть наш Господь, он — Бог бесспорный! —
Живого Креза шут придворный, —
Среди придворного скота
Что говорил ты, что представил,
Смеша царя нечистых сил?
Ты все, что любишь, поносил
И отвратительное славил.
Палач и раб, служил ты злу,
Ты беззащитность жалил злобой.
Зато воздал ты быколобой
Всемирной глупости хвалу.
В припадке самоуниженья
Лобзал тупую Косность ты,
Пел ядовитые цветы
И блеск опасный разложенья.
И, чтоб забыть весь этот бред,
Ты, жрец надменный, ты, чья лира
В могильных, темных ликах мира
Нашла Поэзии предмет,
Пьянящий, полный обаянья, —
Чем ты спасался? Пил да ел? —
Гаси же свет, покуда цел,
И прячься в ночь от воздаянья!
Шарль Бодлер
Other author posts
В струении одежд мерцающих ее
В струении одежд мерцающих ее, В скольжении шагов — тугое колебанье Танцующей змеи, когда факир свое Священное над ней бормочет заклинанье
Танцующая змея
Твой вид беспечный и ленивый Я созерцать люблю, когда Твоих мерцаний переливы Дрожат, как дальняя звезда
Душа вина
В бутылках в поздний час душа вина запела: «В темнице из стекла меня сдавил сургуч, Но песнь моя звучит и ввысь несется смело; В ней обездоленным привет и теплый луч
Осужденные
Как тварь дрожащая, прильнувшая к пескам, Они вперяют взор туда, в просторы моря; Неверны их шаги, их руки льнут к рукам С истомой сладостной и робкой дрожью горя