Вы вроде бы красиво говорите,
И елей вытекает изо рта.
В овечьей шали, кутаясь, сидите,
Выводит каллиграфию рука.
Здесь теплый чай, стихи, романы, сказы,
И тополя ветвистей с каждым годом.
Вы наблюдать вовсю горазды
В уставшие глазницы окон.
Но все меняется за дверью ваших нор.
Как быстро вы, слог ядом начиняя,
Упрямо над макушками в упор
Стреляете, живых не замечая.
Ведь большинство для вас тупая челядь.
В отличие от вас, себя им не обресть.
Унижены во благо, в самом деле,
Мы верим в опыт ваш, и ум, и честь.
Вы понимаете все наши шевеленья,
Низки и мелочны они до дрожи.
Уж так и быть, спуская прегрешенья,
Сажаете семь пуль из десяти возможных.
А в голове: "Какая тяжесть
Быть правым, осторожным, мудрым,
Мне чужда глаз горящих святость,
Да что там, все мне стало чуждым.
Хочу снежинки на ресницах,
Мириться, ссориться, любить,
Хочу все наяву прожить,
Не опасаясь ошибиться.
Плевать на все,
Жить театрально,
Забыть совсем,
Что смерть реальна.
И в бездну совершить прыжок..."
Как чуден разговор с собой,
Но тут как тут замок дверной
Вас по-собачьи стережет.
И горечь на лице скопилась,
Но это не беда, оставьте
Дурные мысли и им вслед прибавьте:
"Пустое, жаль только, не высплюсь."
