4 мин
Слушать

К П А Плетневу

Мой друг! себе не доверять —

Примета скромная питомца муз младого.

Так юные орлы, с гнезда слетев родного,

Полета к солнцу вдруг не смеют испытать;

Парят, но по следам отцов ширококрылых, —

Могучих гениев дерзая по следам,

Вверялся ты младым еще крылам,

Но в трудных опытах не постыдил их силы.

На что ж ты одарен сей силой неземной?

Чтоб смелое внушать другим лишь помышленье?

Чтоб петь великих душ победы над судьбой,

А первому бледнеть под первою грозой

И дать в певце узреть души его паденье?.

Мужайся, друг! главы под громом не склоняй,

Ознаменованной печатию святою;

Воюй с враждебною судьбою,

И гордым мужеством дух юный возвышай:

Муж побеждает рок лишь твердою душою.

Гордись, певец, высок певцов удел!

Земная власть его не даст и не отнимет.

Богатство, знатность, честь — могила их предел;

Но дара божия мрак гроба не обнимет.

Богач, склоняй чело пред Фебовым жрецом:

Он имя смертное твое увековечит,

И в мраке гробовом

Он дань тебе потомства обеспечит.

Что был бы гордый Меценат

Без песней Флакка и Марона?

В могилу брошенный из золотых палат,

Бесславный бы рыдал, бродя у Ахерона,

Рыдал бы он, как бедный дровосек,

Который весь свой темный век

Под шалашом свое оплакивает бедство,

Печальное отцов наследство!

И ты, богини сын, и ты, Пелид герой!

Лежал бы под землей немой,

Как смертный безыменный,

И веки долгие забвения считал,

Когда б пророк Хиоса вдохновенный

Бессмертием тебя не увенчал.

От муз и честь и слава земнородным.

Гордись, питомец муз, уделом превосходным!

Но если гений твой,

Разочарованный и небом нашим хладным,

И хладом душ, не с тем уж духом, славы жадным,

Глядит на путь прекрасный свой,

Невольно унывает

И крылья опускает,

Убийственным сомненьем омрачен,

Не тщетно ли вступил на путь опасный он?

Не тщетно ли себя ласкал венком поэта?

И молча ждет нельстивого ответа…

Мой друг, не от толпы и грубой и слепой

Владыка лиры вдохновенной

Услышит суд прямой

И голос истины священной,

И не всегда его услышит от друзей:

Слепые мы рабы слепых своих страстей;

Пристрастен, друг, и я к стихам друзей-поэтов;

Прощаю грешный стих за слово для души.

Счастлив, кто сам, страстей своих в тиши,

Пристрастье дружеских почувствует советов;

Сам поэтических судья грехов своих,

Марает часто он хваленый другом стих.

О! есть, мой друг, и опыт убеждает,

Есть внутренний у нас,

Не всеми слышимый, мгновенный, тихий глас:

Как верно он хулит, как верно одобряет!

Он совесть гения, таланта судия.

Счастлив, кто голос сей бессловный понимает;

Счастлив Димитриев: что у него друзья

В стихах превозносили,

То чувства строгие поэта осудили.

Любимцем муз уверен я,

Что наша совесть нам есть лучший судия.

Доверенность к друзьям, но не слепая вера.

Кто нашим слабостям из дружбы не ласкал?

А иногда — из видов, я слыхал.

«Быть может, юноша трубой Гомера

В России загремит, —

Тогда и я с потомством отдаленным

Жить буду именем, для рифмы в стих вмещенным.

Поклонник, друг певца, я буду ль им забыт!»

Вот для чего ничтожный Эполетов

Так набивается на дружество поэтов.

Кто жаждет в памяти людей

Оставить по себе след бытия земного,

Жизнь благородных дум и чувств души своей

Бессмертию предать могучим даром слова, —

Не от ласкательных друзей

Тот ожидай ответа,

Горит ли в нем священный огнь поэта;

Испытывай себя

Не на толпе слепой народа —

Есть беспристрастнейший поэтов судия,

Их мать, их первая наставница — природа.

Предстань перед лицо ея

В честь солнцева торжественного всхода,

Когда умытая душистою росой

Является со всей роскошной красотой

Бессмертно-юная природа,

Или в тот час, когда и ночь и тишина

Ленивым сном смыкает смертных очи:

Природа лишь под кровом ночи,

Как непорочная, прекрасная жена,

Любимцу тайные красы разоблачает.

Пусть гений твой природу вопрошает;

И если ты достойный неофит,

Она к тебе заговорит

Своим простым, но черни непонятным,

Красноречивейшим для сердца языком;

И если в сердце он откликнется твоем

Глубоким трепетом, душе поэта внятным;

И если по тебе внезапно пробежит

Священный холод исступленья,

И дух твой закипит

Живою жаждой песнопенья, —

Рукою смелою коснися струн немых:

Они огнем души зажгутся,

Заговорят, и от перстов твоих

Живые песни разольются.

1824

0
0
11
Подарок

Николай Гнедич

Стихи Николая Гнедича. (2 (13) февраля 1784 — 3 (15) февраля 1833) — русский поэт, наиболее известный как переводчик на русский язык «Илиады». А…

Другие работы автора

Комментарии
Вам нужно войти , чтобы оставить комментарий

Сегодня читают

Любовь как сон
Я улыбку твою полюбил за износ
Ryfma
Ryfma - это социальная сеть для публикации книг, стихов и прозы, для общения писателей и читателей. Публикуй стихи и прозу бесплатно.