небо новым рассветом вновь окаймляет крыши,
как обычный незрячий на ощупь рисует мир.
утро спускается со стального шпиля Парижа
на заоблачный юг, в больницу, что в Сен-Реми.
солнце входит в холодную комнату, бормочет слова на голландском
и сливается в переливе с жёлтой стеной,
вырвав рыжий клочок волос, и оставив его между пальцами,
чтобы ветер трепал переплёт седины с рыжиной.
кисть на высохшем небе рисует ещё один день...
и мазки перескальзывают друг в друга и будто дрожат…
а художник выводит в волокнах холста, раздев,
беспорядочность чувств, до конечностей их зажав.
облака над домом, как письма в помятых конвертах,
достигают больничной крыши, и хочется вновь
взбежать на неё, слиться телом с потоками ветра,
прикоснуться к небу и стать его глубиной...
за прикрытой дверью доктор ходит по кругу, сплетая мысли.
доктор смотрит и видит картины, и видит тетрадь…
доктор знает, что уже ничего не имеет смысла.
И лишь Винсент ждёт ночь, чтобы продолжить писать
