Лето — прекрасная пора для детских шалостей. И летом все дети из города проводили в у бабушек и дедушек в деревне. Здесь по своему обычаю жила суровая реальность, где дети бесконтрольно проводили свои беззаботные и прекрасные дни. По привычному плану родителей Павел и родителей его двоюродных сестер Арины и Марины, все трое были отправлены в деревню уже в конце мая. Последний звонок ознаменовал окончание обучения в школе, и они умчались в пригородном поезде навстречу приключениям, без права выбора. Павлу около шести лет, а сестры старше на три года.
По приезду были получены указания от родителей, что никаких ночных прогулок, никаких походов на речку без сопровождения взрослых, и что основная задача их пребывания в деревне — это поддержание сада и огорода в порядке без сорняков и полив грядок каждый вечер.
Все это приводило лишь в уныние, так как вода в реке в начале лета ещё была холодной для купания и совершенно нечем было заняться. Они вставали утром около девяти и вяло, сонно шли завтракать. На завтрак это всегда были яйца, хлеб и деревенская сметана. Чай был всегда крепкий с сахаром и его было достаточно, чтобы им провести день до обеда в саду, за очисткой грядок от сорняков.
Обед был скромен, приготовлен на деревенской печи, как правило, бабушкой. Все что она готовила было разваренным или хорошо прожаренным и поэтому ежедневное употребление данной еды немного надоедало и чувство аппетита иногда вовсе пропадало. Но в начале лета в саду не было ещё ничего спелого из овощей и фруктов, поэтому приходилось есть то, что дают. Летние дни бежали быстро, несмотря на их однотипность.
Бабушка была в возрасте и уже не так быстро передвигалась, как правило, с палкой в руках. И она переживала, когда дети гуляли у реки, часто ходила за ребятами к реке и сильно ругалась.
После обеда, до вечернего полива грядок они были свободны от работ, если их не отправляли в магазин или в лес за ягодами. Местные дети, чувствовали себя боле вольготно, и несмотря на холодную воду реки в середине июня уже иногда купались. Родители строго запретили ходить к реке, часто сопровождал рассказами про очередного утонувшего ребенка в ближайшей деревне, грозили пальцем и уезжали до следующих выходных в город, на работу. Дети их слушали, но не слышали, и они частенько после обеда бегали к реке под видом ловли мальков сеткой или банкой лезли по колено в воду, брызгались и ходили вдоль берега. Река так и манила своей красотой и загадочностью, в ней были различные водоросли, рыбы и камни разной формы. А как им было весело, когда мимо проплывали туристы на лодках. И они не могли сдерживать свое желание окунуться, поэтому бегали после обеда купаться и брали с собой даже Павла, несмотря на его возраст. У бабушки от этого только добавилось хлопот, она была упряма и как заправский сторож их выслеживала.
Дружно пообедав, дети тайком улизнули на реку, решили, что пора уже искупаться. Это было не озвученные, но единогласное решение троих сорванцов. Собрав вещи (из вещей на троих было одно полотенце), они тихо закрыли ворота, без скрипов и лязганья замка, и направились к ближайшему мосту. Это было место, манящее всех детей, там было довольно глубоко, хотя река была мелководная, а они искали там, где их накроет по самой макушке. В двадцати метрах от берега, под мостом лежала бетонная плита, именно она и привлекали их внимание. Сама плита была почти на поверхности воды и с одной стороны к ней был мелководный подход, а с трёх других сторон глубина была по 1,5 метра. Поэтому можно было легко прыгать с плиты в воду почти на середине реки.
Арина и Марина умели хорошо плавать, а вот Павел был не очень хорошим пловцом. Ему сразу дали понять, что его место — это граница плиты и не шагу дальше. Было очень весело: они плескались, сестры плавали и прыгали в воду, их сланцы постоянно всплывали из-под ног и плыли по течению, приходилось плыть за ними и возвращаться к плите. Павел в сандаликах стоял на бетонной плите, он садился на неё и шлёпал по воде ладошками, потом он встал и подошел к краю плиты и прыгал размахивая руками, периодически привлекая внимание сестер брызгами воды. Арина и Марина затеяли игру, кто дольше проплывает против течения под водой и для них Павел был главным болельщиком.
Во время очередного заплыва сестер Павел подпрыгнул слишком высоко, течение реки подхватило его ноги и вынесла с плиты, и он почувствовал, как вода заполняется его рот и уши. Его руки махали в разные стороны, а ноги были выпрямлены строго вертикально до носочков, как у гимнаста, ища опору под ними. Рот был открыт, он пытался кричать, но оттуда шли только пузыри воздуха. Эти секунды длились медленно, но вот ноги почувствовали каменное дно, колени согнулись и позволили ему оттолкнуться в верх, а течение сносило его ниже, вдоль коварной плиты. Когда он снова достиг поверхности ему хватило времени опустошить рот и жадно сделать вдох, но часть воды все-таки попало в легкие. И опять сила тяжести тащила его на дно, согнуты колени, толчок и снова вдох на поверхности, вода проникала снова в легкие. Казалось, что третье погружение для него последнее, а течение сносило к концу плиты, там река становилась более глубокой и ему в третий раз ему удалось достичь поверхности воды. И тут он почувствовал боль в голове, его волосы тянуло вверх. Только через несколько минут позже он понял, что его сестра Марина увидев и оценив всю ситуацию забралась на край плиты схватила его за волосы и подтащила к плите, а он жадно схватился руками за металлическую арматуру, выступающую. Ему не суждено было утонуть, но этот момент он не сможет забыть никогда. Девочки подняли его на плиту и молча отвели на берег. Был слышен только стук зубов, то ли от страха, то ли от холода, но все были в шоке. Первым заговорил Павел, сквозь зубы пискнул:
- Меня мама убьёт!
- За что? Мы ничего не скажем маме! - жалобно ответила Арина.
- У меня уплыл сандалик! Он тяжелый, не всплывает как ваши сланцы — прошептал Павел уже со слезами на глазах и без сил. На что Марина и Арина наклонившись к нему и поправляя полотенце в один голос ответили:
- Мы найдем его, только ничего не рассказывай взрослым, иначе нас никуда больше не отпустят.
И он начал плакать без голоса, а они ничего не говорили, укутали его на берегу полотенцем и молча пошли нырять и искать сандалик с правой ноги Павла. Девочки так и не нашли сандалик, течение было слишком быстрым. Поэтому остаток лета они скрывали, что Павел потерял сандалик, а по приезду в город просто соврали, что его украли деревенские дети.
Когда они возвращались домой их ждала другая неприятная ситуация. Бабушка уже их ждала у дома, и, как только они появились из-за угла забора, она начала кричала им, угрожая и размахивая крапивой. Было страшно, она была настроена решительно всыпать им за такое длительное отсутствие. К тому же, соседи рассказали ей, что видели ее внучек на реке, и ничего не оставалось, как бежать.
Павел был самым маленьким и бежал последним. Нет, бабушка с крапивой не догнала его. Но её палка, которую она запустила как профессиональный игрок в «городки», настигла его ноги раньше, чем он добежал до угла забора. Это было больно, на мгновение он потерял равновесие и при падении рассек колено правой ноги. Несмотря на боль, страх получить крапивой заставил его бежать. Колено они лечили подорожником, один они измельчили, переживав во рту, а второй приложили сверху к разжёванному в зеленую кашицу.
Домой они пришли не через ворота, с дальнего конца огорода, они перелезли через забор, и по высокой траве добрались до сараев. Там забрались на крышу, по уже давно изученным проходам и сидели на прошлогоднем сене, возмущаясь происходящему. Это место на лето было им вторым домом. Сюда не могла забраться бабушка, но вечером приходил дед и знал, что дети там, определял он это по скрипам досок и детским голосам шепотом. Он сделал из верёвки и доски качели под крышей, он был добрый и его приход означает, что ночевать можно возвращаться домой. А бабушка ему жаловалась и рассказывала весь вечер, как они бездельничали и весь день купались без разрешения. А он молчал, кивал головой или говорил:
- Они же всего лишь дети, и мы были не лучше. Лучше налей нам чая с молоком.
