И эта жизнь идет к концу:
Родная тетка по отцу
Давно больна и тихо тает
И письма старые листает,
С пожухлой пачки сняв тесьму.
И я склоняюсь с ней к письму
Отца, погибшего на фронте.
И не попросишь: «Вы не троньте
Моих последних стариков» –
У неприветливых веков.
И рушатся миры и узы.
Погибший у реки Вазузы
Отец погибнет вновь, когда
Умрет она, сквозь все года
Пронесшая тоску по брату…
И если посмотреть на дату,
В углу письма видны едва
Две стертых цифры: «Сорок два».
1984
