То ль сердце до смерти устало,
Быть может, я сошёл с ума,
Но вдохновенье вдруг пропало —
Настала ночь и пала тьма.
До дыр истёртые слова —
Корм, скажем прямо, не в коня.
Чадят во всю мои дрова…
И тяги нет, и нет огня.
Но тут вмешался сам Всевышний,
Он заявил свои права:
«Твои усилия излишни,
Когда душа твоя мертва.
Когда на сердце камень, смута —
Не высечь божию искрУ.
Смотри, как солнце рано утром
Рождает алую зарю.
Без напускного вдохновенья,
Бесчувственно, почти незримо,
Лишь оком внутреннего зренья
Оно себя являет миру.
Потом багряная зарница
Над горизонтом просветлевшим,
Свои роскошные ресницы
Подъемлет, от стыда зардевшись.
Затем лучи свои вонзает
Под купол неба голубой,
Как будто ёжик выползает,
Неся на иглах свод земной.
И вот земля залита светом —
Свечою в миллиарды вольт.
И вновь рождаются с рассветом
«И жизнь, и слезы, и любовь».
Вот, если б, как оно, поэт —
Притягивал к себе магнитом,
Тогда бы был он солнцу вслед —
Единственным и знаменитым.
