Послал однажды визирь за Насреддином и велел ему прийти в его крепость.
Насреддин, чуть живой от страха, отправился к визирю, рассуждая по дороге сам с собой:
— Зачем он позвал меня, боже праведный?
Что со мной будет?
Наверно, кто-нибудь донес на меня!
Ох-ох-ох!
Этого еще не хватало!
А вдруг он собирается отрубить мне голову?
Боже упаси!
Что может быть на свете хуже того, что происходит: я сам, на своих собственных ногах, никто меня на веревке не тянет, иду в крепость, чтобы живым попасться в когти этому дикому зверю!
Как я умудрился оказаться в такой ловушке?
А может, не ходить туда?
Да разве можно не пойти?
Ну, будь что будет… Кто знает, вдруг со мною ничего плохого не случится, обойдется как-нибудь… Пойду уж, авось аллах не даст меня в обиду, а там как получится… Все равно рано или поздно придется умирать…
Когда он открывал ворота крепости, ноги у него тряслись и не слушались, словно ватные.
Он попросил слуг проводить его к визирю.
Визирь встретил Насреддина во дворе, держа за поводок хорошего молодого мула.
— Ты кто такой? — спросил визирь.
— Господин! — простонал Насреддин, дрожа от страха. — Я человек бедный, такой бедный, что второго такого ты не встретишь под нашими небесами, ничего у меня за душою нет, а то, что есть, заработано потом и кровью.
Я человек спокойный, живу тихо, в трудах и заботах, никогда ни с кем не ссорюсь и не спорю, никогда и ничем воды не замутил…
— Ну, хорошо, хорошо, достаточно.
Скажи, как тебя зовут?
— Меня?
Как зовут?
Ох, сейчас скажу, да, да… Но я ничего плохого не сделал… Я вообще не способен ни на что плохое… Все, кто знают твою мудрость, скажут тебе… Я не говорю это, чтобы хвалить себя, но ты можешь спросить кого угодно… Более доброжелательного человека, чем я, найти невозможно!
Я ведь с детства так воспитан: никогда не скажу «нет!», всегда скажу «да!».
— Имя, имя!
Перестань стонать и охать, скажи, как тебя зовут!
— Меня-то?
Сейчас, сейчас… Ох уж… Да что и говорить, для меня это такая огромная честь — собственными глазами видеть визиря!
Мало того, беседовать с визирем, назвать ему свое имя!
О, великий аллах, какое это счастье!
А зовут меня Насреддин…
— Да, правда… Я ведь звал тебя!
Но до чего же ты успел мне надоесть своей болтовней, а мы еще и не начинали разговора!
Вот что,
Насреддин, скажи мне, только без лишних слов, что обо мне говорят люди?
— О тебе?
Да такое говорят, что лучше ничего и сказать нельзя.
— Это обо мне-то, который камня на камне не оставил во всей округе?
Который сажает всех в тюрьмы, режет и убивает безо всякой жалости, грабит, выгоняет людей из домов?
Как можно говорить обо мне хорошее?
— Да, да, все говорят о тебе только хорошее… и стар и млад… и мужчины и женщины… все хвалят тебя… благословляют… клянутся именем твоим…
— Ну, ладно, ладно, хватит… А ты,
Насреддин, что обо мне говоришь?
— Я?
Я говорю, что другого такого прекрасного правителя, как ты, нет на белом свете!
Я говорю, что в сердцах наших потому расцветает счастье, что мы живем под сенью твоей…
— Ох,
Насреддин,
Насреддин, не говоришь ты мне правды… Но послушай, что я тебе скажу.
Мало у меня друзей, конечно, но знаешь ли ты, что среди этого небольшого числа друзей находишься и ты?
— Я?!
Я — друг визиря?!
Нет, это невозможно.
Слишком я маленький человек для этого.
Мне даже во сне такое не снилось…
— Да, с сегодняшнего дня и до конца своей жизни ты будешь моим самым лучшим другом.
И в знак своей любви и дружбы я дарю тебе этого мула.
Я хочу, чтобы ты мог совершать на нем прогулки в свое удовольствие, возить все, что тебе вздумается… А через год ты вернешь мне его с приплодом.
Понял?
— Да продлит аллах твою жизнь, благословенный господин!
Да сопутствует тебе удача во всех твоих делах!
А что касается меня, то почему же через год я не верну тебе мула с приплодом?
Взял Насреддин мула под уздцы и вывел его из крепости.
Затем уселся на него верхом и проскакал через весь город и базарную площадь, вздымая клубы пыли.
Все горожане увидели его на муле и очень удивлялись.
Кто-то спросил:
— Где ты взял,
Насреддин, этого мула?
— Мне подарил его визирь в знак дружбы!
— Подарил визирь в знак дружбы?
Как же ты сумел подружиться с визирем?
— А вот сумел и подружился!
Когда приходит удача, открывай дверь шире!
Правда, у подарка есть свой секрет, да ладно уж… Может, обойдется…
— Какой же это секрет?
— Да вот, велел он мне через год вернуть этого мула с приплодом.
— Мула с приплодом?
Да что ты?
Кого же этот мул, по-твоему, родит?
— Вы, конечно, правы, дорогие друзья, — ответил Насреддин. — Я тоже знаю, что до сих пор ни один мул еще никого не родил, но ведь в году триста шестьдесят пять дней!
Фью!
До тех пор или я помру, или мул околеет, или черти сожрут визиря, провались он пропадом!
А сейчас я буду кататься на муле в свое удовольствие!
Недаром говорят — что бог ни делает, все к лучшему.
