И пусть я стал седей, чем прежде,
Пусть лист тетрадный мят с угла.
Моя душа живёт в одежде –
Из детства скроенной одежде.
Что ей, светящейся, та мгла,
Что обволакивать умеет!
Моей душе не привыкать:
Достанет колосок и сеет
Зерно за зёрнышком в тетрадь.
И пусть я стал бедней, чем прежде,
Пусть стёрся локоть рукава,
Моя душа живёт надеждой –
Из детства выросшей надеждой.
И в этом, знать, она права!
Печаль не кончится однажды,
Печаль из нескончаемых,
Печаль из тех приёмов вражьих,
Где бьют исподтишка в поддых.
Моя душа знакома с этим,
Но не печаль её страшит.
Не от печали полстолетья
Она, родимая, бежит.
Она бежит быстрее лани,
Как у гепарда, шаг её.
Всё потому, что просто знает,
Что время коротко моё.
Что время каждого короче,
Чем может он представить сам
Себе. Душа моя – извозчик
С кнутом, согнутым пополам.
А коли кнут есть, то и пряник
Найдётся у души моей.
И ни к чему ей те семь нянек,
Не уследившие за ней!
И пусть я стал чудней, чем прежде,
Пусть я не лезу в старый крой,
Душа моя крепка, хоть режь ты
Её, хоть в землю ты зарой.
И потому не ставлю точку
И запятую отложил,
Чтоб мой, крылатый, одиночка
Из кожи б вылез вон, из жил,
Но душу б дорастил до почки
И, лопнув, в небо – в Небо! – взмыл.
