Жил бедняк.
Беднее всех бедняков.
Одно только было у него богатство: дети – мальчик и девочка.
Послушные, трудолюбивые.
Мальчика звали Хуанито, а девочку Урсулета.
Каждый день ходили они в лес за дровами, а отец работал в поле.
Одна беда: не было у них матери – умерла; некому было следить за хозяйством.
Думал, думал бедняк и женился во второй раз.
Женился, но не принёс счастья в дом.
Мачеха была злая женщина, с первого дня невзлюбила детей, – решила их погубить.
Однажды сказала:
– Ступайте в лес за дровами, да не ленитесь.
Кто раньше вернётся – испеку для него пирожок!
Побежали дети на гору.
Принялись собирать хворост.
Набрали по полной вязанке.
Девочка набрала много-много, а мальчик ещё больше.
Побежали домой.
Каждому хочется пирожка попробовать.
Брат впереди бежит, а сестра отстаёт – не под силу бежать с тяжёлой ношей.
– Подожди меня,
Хуанито! – кричит сестра.
– Не могу ждать, к пирогу опоздаю.
Да не бойся: заслужу пирожок и с тобой поделюсь.
Присела Урсулета отдохнуть у дороги и задремала.
Не скоро домой вернулась.
А мальчик первым пришёл домой.
Пришёл, а мачеха уже тесто в горшке месит.
– Я здесь, матушка! – закричал Хуанито. – Заслужил я пирог?
– Сейчас будет готов твой пирог, – заворчала в ответ злая женщина.
Выглянула за дверь – нет никого:
Урсулета ещё далеко, а отец, как всегда в это время, – в поле.
Взяла и убила мальчика.
Закопала его в саду под окошком.
Смотрит – поднялось из земли вишнёвое деревцо.
Распустились на нём розовые цветы, а потом и ягоды закраснелись – сочные, спелые, алые, точно кровь.
Собрала их мачеха и закатала в пирог.
Пришла Урсулета с большой вязанкой:
– Вот и я, матушка.
А где Хуанито?
– Выпил глоток воды, играть побежал.
– А откуда у тебя столько вишен?
– На базаре купила.
Сладкий будет пирог.
Отнеси его к пекарю: пусть испечёт.
Урсулета была послушной девочкой.
Взяла пирог, отнесла к пекарю.
Посадил пекарь пирог в печку, стала корочка подрумяниваться.
А пекарь знай дрова подбрасывает.
И вдруг раздался из печи голос:
– Пирожок тащи,
Горячо в печи!
Испугался пекарь, кричит:
– Откуда у тебя этот пирог, девчонка?!
– Мачеха мне дала.
– Расскажи сейчас же, как было дело.
– А я ничего не знаю.
Послала нас мачеха вдвоём за дровами.
Хуанито первым вернулся, а когда я пришла домой, пирог был уже готов.
– Пирожок тащи!
Горячо в печи!
– опять закричал пирог. – Скорей, скорее! – и Урсулета узнала голос брата.
– Это он!
Это он! – воскликнула девочка и заплакала.
– Твоя мачеха злая женщина, – сказал пекарь, который так ничего и не понял. – Наверно, она колдунья.
Он вытащил из печки пирог и отдал девочке, а та отнесла его мачехе.
Пришла вся в слезах и спросила:
– Матушка, где же мой брат Хуанито?
Он ещё не вернулся?
– Сказано: выпил глоток воды и играть побежал.
– А вы знаете, что пирог в печке кричал?
– Глупая! – расшумелась мачеха. – Разве может пирог кричать?
– И всё-таки он кричал и кричал очень громко:
Пирожок тащи, горячо в печи!»
– Не может этого быть! – рассердилась мачеха ещё больше и стала топать ногами. – Замолчи сейчас же!
Это тебе показалось!..
Отнеси лучше пирог отцу в поле.
Он сегодня ещё не обедал.
Урсулета поняла, что с братом случилось что-то неладное, но не посмела ослушаться мачехи.
Вышла из селенья – встретила на дороге старушку.
Никогда ещё не видала девочка этой женщины: сгорбленная, седая, она опиралась на длинную палку, но глаза у неё были очень добрые.
– Постой, милая! – сказала бабушка Урсулете. – Куда ты идёшь и что несёшь?
– Я иду к отцу в поле и несу ему пирог с вишнями.
– А ты знаешь, что это за вишни?
– Не знаю.
– Придёт время – всё узнаешь.
А теперь помни: станет отец есть пирог и тебе предложит.
А ты не ешь, скажи, что уже обедала.
Станет косточки на землю бросать – все в платок собери, ни одной не оставь.
Станет спрашивать, зачем тебе косточки, скажи – птицам бросить.
А я подожду тебя у дороги.
Назад пойдёшь – все косточки мне отдашь!
Урсулета так и сделала.
Принесла отцу в поле пирог с вишнями.
Отец обрадовался:
– Вот так пирог!
Откуда же у матушки вишни?
– Говорит – на базаре купила.
– Садись со мной, вместе обедать будем.
– Спасибо, отец, я сыта, я только что пообедала.
Отец стал есть пирог и бросать косточки на землю, а девочка принялась собирать их в платок.
– Ты зачем косточки в платок собираешь? -спросил отец.
– Потом птичкам брошу.
Собрала в платок все косточки, узелком завязала.
Ни одной на земле не оставила, попрощалась с отцом и пошла домой.
На том же месте ожидала её старушка.
– Вот вам, сеньора, косточки, – сказала Урсулета. – Все до одной собрала.
Похвалила её старушка, развязала платок, улыбнулась, пошептала что-то и подбросила косточки вверх.
Смотрит девочка – обернулись косточки пёстрой проворной птичкой.
Взмахнула крыльями птичка, закружилась в воздухе и запела тоненьким голоском:
– Чири, чири, чири, чири –
Я любимый братец твой –
Я не мёртвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной.
Пропев свою песенку, птичка взлетела высоко в небо и скрылась за облаками.
Урсулета очень обрадовалась, услышав такую песенку.
Теперь она знала, что Хуанито, хотя и превратился в птичку, но не погиб.
Она попрощалась с доброй старушкой и пошла своей дорогой.
А птичка полетела на каменоломни, где каменщики обтёсывали тяжёлые мельничные жернова.
Закружилась над ними и запела всё ту же песенку:
– Чири, чири, чири, чири,
Я не мёртвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной.
– Как хорошо поёт эта птичка! – воскликнули каменщики.
И попросили: – Спой нам ещё раз эту песенку!
– Спою охотно, – ответила птичка, – если вы подарите мне за это самый большой мельничный жернов.
Каменщики рассмеялись в ответ:
– Бери, если сможешь его унести!
Тогда птичка пропела им свою песенку от начала и до конца, а потом легко, как соломинку, подхватила клювом тяжёлый жернов и скрылась за облаками.
Каменщики только головами покачали от удивления; птичка же прилетела в селение и положила жернов на черепичную крышу того самого дома, где жил отец с Урсулетой и с мачехой, но этого никто не заметил.
Потом птичка полетела на королевский двор, где искусные мастера чеканили золотые монеты, а работники ссыпали их в большие мешки.
– Чири, чири, чири, чири,
Я не мёртвый, а живой!
– запела птичка над монетным двором, и все – и мастера и работники, – бросив своё дело, стали слушать её звонкое пение.
– Как восхитительно поёт эта проворная птичка! – воскликнули мастера и работники. – Спой нам ещё раз свою песенку, а мы ещё раз тебя послушаем.
– Конечно, спою! – прощебетала птичка в ответ. – Но за это вы дадите мне самый большой мешок с золотыми монетами.
– Ты его получишь, – ответили птичке работники и мастера, – но при условии, что сама унесёшь его отсюда.
И птичка пропела им свою песню ещё громче и ещё лучше, чем в первый раз.
Окончив пение, она, как пушинку, подхватила самый большой мешок с золотом и улетела.
А мастера и работники долго смотрели ей вслед, раскрыв рты от удивления.
Птичка же снова прилетела в селение, где жил отец с Урсулетой и мачехой, и положила мешок с золотом на черепичную крышу рядом с мельничным жерновом.
И этого, как и в первый раз, никто не заметил.
Теперь птичка полетела к реке, где женщины белили на солнце льняное тонкотканое полотно.
Когда же птичка пропела им свою песенку, они попросили её спеть ещё раз.
– Я спою, если вы подарите мне кусок полотна, но скатайте его потуже, а то я не смогу его унести, – ответила птичка.
Женщины согласились.
Они скатали полотно в такой тугой и тяжелый свёрток, что сами лишь с трудом могли его приподнять.
– Попробуй теперь унести его, – со смехом сказали они проворной птичке. – Мы не станем тебе помогать!
– Конечно, я его унесу! – прощебетала птичка и запела так хорошо, как только могла:
– Чири, чири, чири, чири.
Я не мёртвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной…
– А теперь получай свою награду! – весело закричали женщины птичке и удивились не меньше, чем удивлялись каменщики, мастера и работники, когда птичка подхватила клювом тяжёлый свёрток и исчезла за облаками.
Конечно, она прилетела в то же селение и положила полотно на той же черепичной крыше рядом с жерновом и мешком золота.
Был уже вечер, и отец, возвратившись с поля, ужинал с мачехой в доме, а Урсулета сидела у крылечка.
– Чири, чири, чири, чири! –
громко защебетала птичка, усевшись на самый край черепичной крыши, и запела:
– Я любимый братец твой,
Я не мёртвый, а живой.
Меня мачеха убила,
Не узнал отец родной.
Она повертела головкой, поглядела сверху на девочку одним глазом и на этот раз продолжила свою песню:
– Но сестрица Урсулета
Не могла забыть об этом,
Горько плакала, вздыхала,
Мои косточки собрала,
Их старушке отнесла,
Брата милого спасла.
– Идите, идите сюда скорее!
Послушайте, как хорошо поёт эта маленькая птичка! – воскликнула Урсулета, и отец с мачехой подошли к окошку.
А девочка сказала птичке:
– Спасибо тебе за песенку!
– А тебе спасибо за доброе сердце! – ответила птичка и сбросила к ногам Урсулеты кусок льняного полотна.
Девочка взяла подарок, внесла его в дом и развернула.
Полотно оказалось таким тонким, таким белым, что все удивились.
И его было так много, что Урсулете его хватило бы на всю жизнь, даже если бы дожила она до ста лет.
– Отец, выйди теперь и ты из дома и попроси птичку пропеть тебе песенку, – сказала девочка.
– Спой мне песенку, – сказал отец.
Он вышел из дома и вежливо поклонился птичке.
Птичка не заставила себя просить во второй раз.
Она охотно просвистела и прочирикала свою песенку от начала и до конца, а потом сбросила отцу с крыши полный мешок золотых червонцев.
– Матушка, где же ты! – закричал мачехе обрадованный отец. – Попроси и ты птичку спеть для тебя песенку!
– Зачем я пойду! – грубо ответила мачеха.
– Но ты же видела, – рассудительно отвечал отец. – Урсулете она подарила кусок отличного полотна, а мне так много золота, что я сразу стал богаче всех в нашем селенье.
Ступай, ступай сейчас же.
Наверное, и для тебя припасла птичка подарок.
– Не пойду!
Не пойду! – заупрямилась мачеха.
– Не будь глупой, выйди из дома и попроси птичку спеть ещё раз, – настаивал отец.
Злой мачехе не оставалось ничего другого, как обратиться к птичке с той же просьбой.
Она вышла из дома и попросила:
– Спой мне песенку ещё раз!
– Чири, чири!
Меня мачеха убила!
– громко прощебетала птичка и сбросила на мачеху с крыши тяжёлый мельничный жернов.
Она сбросила его так ловко, что жернов наделся мачехе прямо на шею, и как ни вертела головой злая женщина, как ни старалась стащить его с себя руками, жернов словно прирос к её плечам!
Мачеха взвизгнула от злости и взлетела на воздух.
И тут все поняли, что она колдунья и самая настоящая ведьма.
Но колдовства её хватило ненадолго.
Жернов был настолько тяжёлым, что, долетев до леса, мачеха перевернулась в воздухе и свалилась в чащу.
Говорят, до сих пор бродит она по лесу и старается сбросить с себя ненавистный жернов.
Но что же случилось дальше с отцом, птичкой и Урсулетой?
Птичка, наградив каждого по заслугам, полетела к старушке – к той самой, которая превратила в птичку вишнёвые косточки.
Добрая женщина пошептала над ней, и птичка стала стройным весёлым мальчиком.
Вы уже догадались, что это был Хуанито!
Он тотчас же прибежал домой, обнял сестру и отца, и все трое с тех пор живут, не зная печали, в своём домике под черепичной крышей.
Урсулета уже подросла, она отлично ведёт хозяйство, и отец вовсе не собирается приводить в дом новую жену.
Я заходил к ним в гости.
Дали мне пирожок со сладким кремом.
Но погода была жаркая, и, пока я нёс его домой, крем растаял.
Осталась одна только корочка и сказка про добрую девочку Урсулету.
