Это будет,
Когда роса станет жечь лепестки цветов,
Когда выколотые глаза запечатают смысл слов,
Когда хруст алюминиевых банок припечатают звезды на кедах,
А мохнатые руки ушанок без молитвы потянутся к небу.
Когда реки помирятся с кранами, как с карьерами экскаваторы,
Под водой толпы крыс усталые глупо пялятся в иллюминаторы.
На плечистых крестах просушится кружевное предубеждение,
Прикрывая от окружающих срам дат смерти или рождения,
Открывая квадратовляющим путь в сакральные супермаркеты,
Где изюмом других составляющих будут ветки цветастого транспорта -
Прогрохочут по глотке больной земли несмываемые фломастеры,
Запалив на клеточках корабли, словно раны под лейкопластырем.
Он придёт,
Читая на шрамах ран, что теперь по-другому должно бы быть.
Для ребёнка в тазике океан, пушки дали залп кораблям отплыть,
Как лекарство, в пустыне течёт сироп, чтоб простуда бежала на божий свет,
А фломастерный яркий смердящий сок не испортил естественный мокрый мех.
На открытых прилавках гуляет сорт, супер second handы пошли вразнос,
А любой, вдохнувший пчелиных сот, красит сладким цветом, озябший нос.
С позвонков квадратов сорвут углы, пусть они закрутятся, как юла,
И смотря окрест не увидят мглы, что квадратам чёрным в глаза лгала.
Лишь кресты соберутся помином душ на печальный Грушинский фестиваль,
Жизни вместе примут холодный душ, словно в сердце кранов живёт январь.
Будто в горле рекам застрянет ком, что никак экскаватором не сорвать,
А на камбузе, где- то под потолком, под водой даже крысам дано дышать.
Шапки в воздух! И руки тяните вверх! Пейте лимонады дождливых туч!
Ночью кеды в небо, в созвездье тех, под очками прячущих светлый луч,
Не способный больше обжечь цветы, терракотой скрывая живой нектар
Раскрываются пальчики лепестки, в розовый рассвет превратив пожар!!!
«Будет так» -
Он скажет, когда придёт, и ему улыбнутся стальные расы,
Как крамольной мысли кровавый взлёт, на стекольных осколках не Tábula rása.
Укажи его нам, его грубый Look, жестом, словом или в аккаунт ссылку.
Стрелы правды натянут nemesis-лук, антидот в пандемическую пробирку.
Тот ушёл,
Сжимая в стальной руке, как не знавшие бога монастыри,
Серебро биткойнов в криптокошельке, коих было там триста тридцать три,
И модель JC
Предана опять, или не JC для новейшей веры.
Я с детьми на равных учусь считать и так часто живу после нашей эры…
