Когда-то не один чувствительный сеньор
В тени Бургейльских рощ чертил инициалы,
И Лувр сзывал гостей в блистательные залы,
Где не одну любовь зажёг лукавый взор.
К чему?. Могильный склеп над ними тьму простёр…
Где страсти их, восторг, мольбы и мадригалы?.
Лежат они, мертвы, забвенны, небывалы,
Кому для праха их поднять, как прежде, спор?.
Кассандра гордая, Мария и Елена,
Прекрасные тела, вы были б горстью тлена, —
У лилий и у роз нет завтрашнего дня…
В стране, где свежесть волн мчит Сена и Луара,
Любовь и Славу — мирт и лавр — соединя,
Венчала вас рука бессмертного Ронсара.
