Разбитый мрамор

Смежило мхом ему недвижные ресницы.

Напрасно ждал он дев — один среди древес, —

С вином и молоком идущих в дикий лес

Для жертвы божеству, хранителю границы.

С обломками его лишь плющ теперь да птицы…

Не зная, кто он — Фавн, Сильван или Гермес, —

Над ним зелёный хмель прозрачный сплёл навес

И завились рога душистой чемерицы.

Взгляни: закатный луч на плосконосый лик

С последней ласкою навёл горячий блик,

Лоза, как пурпур уст, живой зажглась улыбкой.

И — миг текучих чар — дрожащая листва,

И шелест, и заря, и сумрак сени зыбкой

Вдохнули в мрамор жизнь и трепет Божества.