Жил-был волк, и жила-была овца.
Овца от стада отбилась, заблудилась в лесу да и осталась там жить.
А волку-то лес - дом родной.
Повстречались волк и овца, ну и подружились друг с другом.
Лето хорошо прожили кругом тепло, сытно, чего ж тут ссориться!
Осенью кое-как промаялись, а зима нагрянула - плохо им пришлось.
У волка лапы мёрзнут, у овцы хвост дрожит от холода.
Вот овца и говорит:
- Давай, волк, построим себе дом.
Будем в доме печь топить, в тепле зиму зимовать.
А волку лень.
Он говорит:
- Это вы, овцы, у людей привыкли жить под крышей.
А мне и так хорошо.
Выстроила себе овца избушку, с печкой, с лежанкой.
И зима ей теперь не страшна.
Тепло овце.
А волк рыскал, рыскал по лесу да и взвыл.
Мороз что ни день крепчает, а спрятаться некуда.
Как ни лень, надо строить хоть какой-нибудь дом.
Сгреб волк снег в кучу, лапами утоптал, хвостом подмел, кое-как выстроил ледяную избушку.
Да тут, как нарочно, выглянуло солнце, и растаяла над волком ледяная крыша, развалились снеговые стены.
Опять волк без дома.
Как быть?
Что делать?
Пошел волк к овце, стал перед избушкой и говорит:
- Овечка, овечка, приоткрой двери.
На дворе мороз трещит, а у меня нос и уши замерзли.
Позволь хоть морду у тебя, обогреть.
Пожалела овца волка и приоткрыла дверь избушки.
Волк сунул в щелку морду, постоял, постоял и говорит опять:
- Овечка, овечка, у меня передние лапы замерзли,-позволь на порог ступить.
Овечка открыла дверь пошире, позволила волку ступить на порог.
Да волку все мало.
- Слышишь, овечка, как ветер воет?-говорит
У меня бока совсем заледенели.
Позволь и бока отогреть.
У овечки сердце мягкое, овечье.
Что ж,-отвечает она,-у меня тепла не убудет, погрей, волк, свои бока.
Волк залез в избушку по самый хвост и говорит:
- Спасибо тебе, овечка, теперь совсем хорошо.
Боюсь только, как бы хвост не отмерз.
Без хвоста вся моя волчья краса пропадет! - Эх, волк,- говорит овца,- ну и мастер ты выпрашивать!
Тебе бы с сумой по деревням ходить.
Ладно уж, погрей и хвост.
Волку только того и надо.
Прыгнул он в избушку, осмотрелся кругом-да скок на печь.
Свернулся калачиком и уходить не собирается.
Так пролежал он до вечера.
Разогрелся, распарился, и захотелось ему есть.
Вот он и говорит овце:
- Овечка, овечка, не пора ли спать?
Залезай на печь, я подвинусь - и тебе места хватит.
Посмотрела овца на волка.
Голос-то ласковый, а глаза злые, голодные.
- Нет, волк,- отвечает овца.- Мне еще недосуг.
У меня ложки не мыты, мука не просеяна.
Вот справлюсь, тогда уж пойду спать.
Волк лежал, лежал, ждал, ждал, да и задремал.
Ночью проснулся.
Ух, до чего есть хочется!
Брюхо так и подвело.
Пошарил лапой - нет овцы на печи.
Спрыгнул волк на пол и давай искать овцу.
Только и овца хитра: спряталась от волка в мусорный ящик.
Не нашел ее волк.
Утром овца посмеивается:
- Отчего ночью не спал, кого, серый, искал?
Тыкал носом во все углы, не нашел, серый, овцы.
Волк пролежал на печи целый день.
К вечеру еще больше захотелось ему есть.
Опять зовет он овцу:
- Залезай, овечка, на печь.
Тут тепло, тут хорошо.
Овца ему отвечает:
- Погоди, волк.
У меня еще тесто на хлеб не поставлено, дрова не наколоты.
Управлюсь - заберусь на печь.
Волк опять не дождался, заснул.
Ночью проснулся злой, голодный.
Так бы, кажется, и взвыл, да побоялся овцу напугать.
Пошарил лапой кругом - пусто.
Не пришла овца на печь ночевать - знает повадки серого.
Волк спрыгнул на пол.
Туда-сюда тычется в темноте.
Нет нигде овцы.
Утром опять смеется овечка над волком:
- Эх, волчище, чего по ночам рыщешь, кого по углам ищешь?
Я под квашней сидела, на тебя, серого, глядела.
Вот и третий вечер настал.
Опять зовет волк овцу на печь, а овца отговаривается:
- Что ты, волк!
Рано еще спать.
У меня полы не выметены, половики не вытряхнуты.
Заснул волк.
Ночью проснулся, стал овцу искать.
Мусорный ящик перевернул, квашню опрокинул - нет нигде овцы.
Совсем изголодался волк, даже зубами лязгает с голоду.
Видит овца - добром дело не кончится.
Под утро выбежала она из избы.
Стала по лесу ходить, копытцами в снегу рыть.
Нашла клюкву-ягоду.
Собрала ту ягоду в кучу, принялась по ней кататься.
Всю шерсть вымазала красным соком.
Потом схватила длинный прут и, побежала назад к избушке.
Стала под окошком.
Стучит прутом по раме, кричит страшным голосом:
- Нет ли волка в избе, нет ли серого на печи?
Я семерых волков загрызла и до этого доберусь!
Волк глянул в окно.
Видит-стоит страшный, лохматый зверь, весь кровью перемазанный, должно быть - волчьей?
Испугался волк, поджал хвост-да скорее вон из избы.
Забился в лесную глушь и носа оттуда не показывает.
А овца смыла снегом красную клюкву-ягоду со своей шерсти и зажила спокойно в теплой избушке.
