В лучах, что клялись: «Больше не согреем»,
Он появился, будто луч осенний,
И мама нежно назвала Сергеем.
Над миром в рифму грянуло: «Есенин!»
Домчалось до околицы: «Сергуша».
В девичьих снах отозвалось: «Серёжа».
Он согревал сердца людей и души,
Но согревал их аж до самой дрожи.
«Серёженька…» – запричитала бабка.
Головушка и впрямь – церковный купол.
Пел тем, чьим душам горестно и зябко,
Тепла и света доставалось скупо.
И встретил мельник радостно: «Сергуха!»
«Сергей!» – зажглось в устах прекрасной Анны.
Он не внимал ни пасквилям, ни слухам,
Светил лишь светом, ему Богом данным.
Во мраке ночи, чёрного зимовья
Он клятве первых тех лучей поверил.
Протуберанцы извергая кровью,
Погасло Солнце в петле в «Англетере».
……………………………………………
И вот что происходит вдруг со мной –
Мне кажется: в безмолвье недвижимом
Стою и лаю, вою под луной
С его любимым и печальным Джимом,
А «та, что всех безмолвней и грустней»
Уходит вдаль к бледнеющему кругу,
Печальный пёс уходит вместе с ней
И там вдали ей нежно лижет руку.
3.06.2020 г.
P.S.
Солнечный луч. Летом он согревает, зимой – нет, весной обещает согреть, а осенью клянется, что больше не согреет, в то же время осенью и зимой, словно нарушая эту клятву, посылает частицу тепла, после которой обязательно пробегает холодок. Встречая солнечный луч осенью, мы мысленно просим его: «Согрей». Есенин родился 3 октября 1895 года. Он появился, будто осенний солнечный луч и, может быть, при взгляде на новорождённого младенца первой мыслью его мамы было: «Согрей», созвучное имени Сергей. Мне очень хотелось в первой строфе стихотворения использовать именно эту рифму, но этой «мужской» рифмой не хотелось подражать Есенину, который в пятистопном ямбе чередовал «мужские» и «женские» рифмы. Тем не менее, имя Сергей стало ключевым на протяжении всего стихотворения, и продолжительность стихотворения определило количество вариантов произношения этого имени, использованных в литературе, в частности в поэме Сергея Есенина «Анна Снегина», из этой же поэмы заимствован образ мельника и Анны. Поэма написана Есениным в декабре 1924 года – за год до своей смерти, впервые она была опубликована 3 мая 1925 года. Весной 1925 года Есениным написано стихотворение «Собаке Качалова»: «Дай, Джим, на счастье лапу мне…», которое впервые было опубликовано 7 апреля 1925 года – в год смерти Сергея Есенина. Если предположить, что в каком-то из своих последних стихотворений Есенин подсознательно оставил предсмертное обращение, то меня в этой связи потрясло именно это стихотворение, обращенное не к человеку и в то же время к человеку через посредника – Джима. В этом стихотворении отразилось и завещание поэта: «…жить на свете стоит», и желание поэта: «Давай с тобой полаем при луне…» – пусть на первый взгляд ироничное, и воля поэта: «Ты за меня лизни ей нежно руку за всё в чем был и не был виноват», связанная с той, что «всех безмолвней и грустней». В воспоминаниях об Есенине В. И. Качалов в 1927 году написал: «Так и не почувствовал, по-видимому, Джим пришествия той самой гостьи, "что всех безмолвней и грустней", которую так упорно и мучительно ждал Есенин. "Она придет, – писал он Джиму, – даю тебе поруку…"». Но мне видится, что Джим исполнил ту, может быть, самую последнюю волю поэта. Сергей Есенин умер в ночь с 27 на 28 декабря 1925 года в ленинградской гостинице «Англетер».
