Наши мысли погружаются в ядовитый туман.
Мы не одни так тревожно спускаемся вдоль планки-
Под чем-то жестоким обрывается хрубкий роман
Под сочащиеся бледно-розовые незажившие ранки.
Ночами холодными танцуем до после гарячей кожи,
Где солнце присело под восходящим рассветом.
Сколько же выпили мы до начала и позже,
А нам эту любовь бы пропить - перегаром унести с ветром.
Сколько мы терпели потери, сколько пропитых денег,
Кто нам сказал, что самый чистый кайф не бывает родным человеком.
Не нужно гадать на плетёных венках, пуская их на берег -
Просто переплюнь ту жалкую душу одним простым похмельем.
Они спускаются лучем, словно ангелы с небес,
Ударяясь об шибки квартир, наших сердец и сидят в душе кратером,
Заставляя нас прыгнуть в первый попавшийся рейс или поезд,
И мчаться навстречу любой остановке, чувствуя себя героем.
А после обеденных, недельных пропитанных ядами днями мы играем, чтобы выжить.
Наши вены как лабиринты разума - нет живого места, и к черту истерики -
Нас убивает не время, а белый дым и густая жижа,
Руки дрожащие, насквозь разбитые в мелкие дребезги.
Последние месяцы каждого лета мы сходим с ума,
Встречаем осень, а в замен отдаем ей те шрамы и влюблённые души.
У нас будет много холода и снежных мечтаний лишь где-то с утра декабря
А зимние ночи до мурашек будем намертво глушить, срывая крыши.
