Когда один, совсем не хочется,
ненужных слов и понимания,
когда глухое одиночество
становиться моим изгнанием
от мира, глаз и безысходности,
я укрываюсь лишь молчанием.
Но строя мысли в очерёдности,
приоритетов неподвластных,
я убедился вновь в негодности
своих поступков несуразных.
И в поисках ответов скрытых,
среди вопросов столь неясных.
Я прозябаю в днях забытых,
и понимаю, с сожалением,
что все пути назад закрыты,
но, с нескончаемым, упоением,
я вновь и вновь переживаю,
всё те минуты наслаждения,
так связь с реальностью теряю.
А возвращаться мне не хочется:
и словно в мыслях растворяюсь.
Открыв глаза, и как пощёчина,
мне подлинность ударом хлёстким
напомнила об одиночестве,
таком суровом и столь жёстком.
А в темноте лежат смиренно
мечты обглоданные кости.
У грусти спутник неизменный-
бутылка с крепким алкоголем,
и тянется рука надменно
с подавленной и слабой волей.
Но горло у стекла сжимая,
оно в ответ, огнём тяжёлым,
меня дыхания лишает,
сжигая сердце по иронии,
мечты бесследно убивает.
Когда душа горит в агонии,
и чувства превращает в пепел:
надежда с верой угнетённые,
покоятся в чугунном склепе.
Любовь, которая искрилась,
теперь закованная в цепи.
И там где раньше сердце билось,
где был души прекрасный пламень,
навеки всё остановилось,
а вместо сердца – чёрный камень.
