Когда-нибудь всё прекратится:
стрельба и разрывы снарядов
утихнут, и радостно птицы,
как прежде, рассвет воспоют.
Стальные замрут колесницы,
и люди в пятнистых нарядах
опустят усталые лица,
нарушив порядок в строю,
и, скинув винтовки в траншеи,
к родным побредут виновато,
и больше не станут мишенью
для выстрела с той стороны;
последним бессильным движеньем
себя дотянув до кроватей,
провалятся в изнеможенье
в спокойные тёплые сны.
А позже - сотрутся пунктиры,
и ветер повалит заборы,
и рык боевых командиров
никто не услышит вовек;
и к чистому небу над миром
без страха поднимутся взоры,
и впредь не наденет мундира
уже ни один человек.
Природа затянет все шрамы,
воронки заполнит водою,
свинца смертоносные граммы
весною укроет трава;
отстроятся заново храмы,
и там, где всё пахло бедою,
споют колыбельные мамы,
душой подбирая слова.
Заря, а не взрывов зарницы,
на глади небесной лазури;
не выстрелы - пение птицы;
и полные счастьем глаза
на чистых приветливых лицах
без тени военных безумий...
Когда-нибудь всё прекратится...
Когда? Только кто б нам сказал.
