всем, кто говорит мне: будь, наконец, счастливой,
я отвечаю усмешкой и средним пальцем.
с неба сыплется пепел, прямо в воронку взрыва.
мы не выжили, милый,
у нас просто не было шансов.
нас не стало уже давно, ты сам написал об этом,
закричать бы от боли – но нет языка и горла.
мы лежим на земле, мы разорваны и не отпеты…
этим долбаным взрывом
нас просто взяли и стёрли.
здесь так холодно ночью, в этой кровавой грязи,
я нашла твою руку, но пальцы окоченели.
мы не люди теперь, мы кусочки сырого мяса.
нас утащат волчата
в чёрный, как уголь, ельник.
но я шепчу тебе: помнишь, мы же гуляли тут летом,
оставляли засосы, стягивали футболки.
и закат был, как в книжке, сиренево-фиолетов.
а потом этот взрыв…
и мы навсегда замолкли.
тем, кто говорит мне: не будь ты таким ребёнком,
заведи себе мужа, напеки ему сдобных пышек,
я отвечаю: моё счастье лежит в воронке,
но оно почему-то
уже ни фига не дышит.
