Лиззи Уэн

Лиззи Уэн сидит в отцовском дому,

Горюя и скорбя.

И приходит ее любимый отец:

— Лиззи Уэн, что тревожит тебя?

— Я тревожусь, тревожусь, любимый отец,

И откроюсь перед тобой —

Я под сердцем своим ребенка ношу —

Он милого Джорди и мой.

Вот сидит она снова в отцовском дому,

Горюя и скорбя.

И приходит к Лиззи любимый брат:

— Лиззи Уэн, что тревожит тебя?

— Я тревожусь, тревожусь, любимый брат,

И откроюсь перед тобой —

Я под сердцем своим ребенка ношу —

Он твой, о Джорди, и мой.

— Ты такое матери и отцу

Солгать могла обо мне! —

И выхватил он свой булатный меч,

Свисавший с плеч на ремне.

Он голову Лиззи Уэн отрубил

И натрое тело рассек

И, охваченный ужасом, прибежал

На материнский порог.

— Чем встревожен, встревожен ты, Джорди Уэн?

Чем встревожен ты, расскажи?

Видно, страшное дело ты совершил,

— Я страшное дело, мать, совершил

И проклят буду в свой срок;

Борзому я голову отрубил,—

Пес не бежал на манок.

— Кровь у борзого не столь красна!

Ты правду мне, сын, расскажи.

Видно, страшное дело ты совершил,

Успокойся и не дрожи!

— Я страшное дело, мать, совершил

И проклят буду в свой срок;

Я голову Лиззи Уэн отрубил

И натрое тело рассек.

— Что сделаешь ты, коль вернется отец,

О Джорди Уэн, мой сын!

— Я лодку одну добуду без дна

И в волны пущусь один!

— А когда же ты снова вернешься домой,

О Джорди Уэн, сын мой?

— Когда солнце с луной скосят луг заливной,

Тогда я вернусь домой.