Весенний город куртку распахнул,
Не Цельсием нагретый — Фаренгейтом,
Отправил ночь на шесть часов в отгул
Земной орбиты вежливый форейтор.
С утра в бега — грохочущий сабвэй
Уносит мимо бруклинских окраин,
Где мальчиков в ермолках — «зохэн вэй?»
Ведут по школам наши тёти Раи.
Центральный парк, фонтан и саксофон,
В котором жив неповторимый Гершвин,
Квартиры звёзд и Леннона балкон,
И много ярких чернокожих женщин.
С прохожими играю в «крокодил»,
Когда запас словесный иссякает.
Ну, где ты, «жёлтый дьявол», выходи!
Выходят сто туристов из Китая.
Бродвей усыпан окнами афиш —
Наш Сити умножайте на сто двадцать,
Добавьте света, музыки — шалишь,
Не выйдет обогнать американца!
Он юн и свеж, и дерзок, как ковбой,
Из вестерна знакомый. Помнишь, Видов,
Который здесь остался на покой,
Мустангера играл из Майна Рида?
От «яблока» уполз зелёный змей:
На роликах, на великах, в разбеге
Вдоль парка сотни бронзовых людей,
Как будто вышли из картин Дейнеки!
Мне строит глазки свежий кавалер,
Грассируя, рассказывает сказку,
Он в восемьдесят бодр, как пионер —
В футболке, джинсах и не на коляске.
Здесь хорошо остаться молодым,
Построить дом мечты, устроить бизнес,
Но мне милей отечественный дым
И эсэмэски заскучавших близких.
Что увезёт московский ротозей,
В «фореве смайл» растягивая губы?
Субботний вечер в комнате друзей,
Родная речь,
селёдочка под шубой…
