Жертвам катастрофы рейса 9268

(тем, кто погиб, и тем, кто остался с этим жить)

Что наша жизнь? Лишь прерванный полет.

Нам не судьба до завершенья сбыться.

Мы регистрируемся, чтоб взойти на борт,

Не зная, иль позволят приземлиться.

Мы каждый день куда-нибудь спешим,

Не замечая, тратим свое время.

Что ж, это человеческий режим:

Жить ожидая, умирать жалея.

Мы рады, что остались на земле,

Но нам не стоит слишком расслабляться.

Ведь каждый день несутся в бездну те,

Кто даже в небо не успел подняться.

Что стоит жизнь дарить и отнимать?

Не нам дано на это позволенье.

Но смыслом свои жизни наделять –

Вот в мире наше главное значенье.

Бросаем кости, делаем шаги,

Не зная, будет ли под ними почва.

Кому друзья мы, а кому враги…

Весы судьбы всех уравняют прочно.

Да, новых мыслей в этих строках нет.

Они затерты до изнеможенья.

Потрепан лотерейный наш билет…

Мы все гадаем: стоил ли вложений.

Мы думаем, что тяжелей: уйти

Или остаться в зале ожиданий.

Нам всем дано до станции дойти,

Где больше нет обещанных свиданий.

Что наша жизнь? Огромный самолет.

И мы не знаем, сколько рейс продлится.

А жребий брошен: чей теперь черед

Встречать и провожать, а чей – разбиться?..

У каждого из нас свой Рубикон,

И дирижер нас разложил по нотам.

А смерть… она - лишь паспортный контроль

Пред новым увлекательным полетом.