Из сна меня выдернул грохот, что разносился по всему дому, словно кто-то стучал в набат. Плохо соображая, я добрела до двери. Приоткрыв дверь дома ответила по направлению к двери веранды
- Кто там? – Мой голос после сна не желал мне подчиняться.
- Где он? Открой! – Раздался с другой стороны двери чужой мужской голос.
- Кто тебе нужен?
- Мужик твой.
Я судорожно сглотнула, прижав руки к груди, где бешено, стучало сердце.
- Нет его.
- Открой, сука, я сказал.
Непонятная ярость в голосе ломившегося в дверь веранды человека напугала меня еще больше. Воображение уже рисовало страшные кровавые картинки, где я была жертвой.
Дверь дрогнула от тяжелого удара. Шумное сопение и возня за дверью с ворчанием, продолжалась.
От ужаса и собственной беспомощности моё сердце колотилось как в лихорадке. Мысли беспорядочно метались в голове.
Одна в доме. Полураздета хоть и в пижаме. Пьяный мужик какой-то во дворе.
Господи, что же сказать, чтобы все это закончилось?
С тех пор как мы с Иваном расстались, если не каждую, то через ночь, кто-то приходил к дому и что-то настойчиво там искал. На утро за калиткой я находила несколько окурков и примятые цветы на клумбах у веранды. Сначала думала на Ивана, но… Глупо приходить ночью и стоять на холоде…
Ну, тебя к черту, сам ушел! – Я начинала злиться.
Дверь веранды затрещала от очередного сильного удара. От неожиданности я подпрыгнула и слабо пискнула, так, словно меня душили.
- Ну, ты че, не слышишь? Ты… - Бессвязное бормотание утонуло в потоке мата. Судя по тому, как сильно заплетался язык незваного гостя, его трезвость была под сильным сомнением. Удары в дверь веранды усилились. Пахнуло крутым перегаром через щели между досками двери.
- Открой, сука... Сказал же…
У соседей надрывно лаяли собаки.
«Странно, что моей неслышно…» К страху за себя, прибавился ужас того, что эта мразь за дверью, что-то могла сделать еще и с моей девочкой. «Что с ней? Может, испугалась и убежала?»
Очередной удар в дверь.
- Открой, падла.
Холод в груди погрузил меня в ступор, все происходившее мне казалось, происходит не со мной.
Путаясь в мыслях, я лихорадочно решала, кому звонить.
«Маме! Нет! – Я опомнилась. - Она спит, и потом, ей нельзя волноваться. Тогда, Ване».
Руки словно отделились от головы и тела, самостоятельно набрали его номер в телефоне, что лежал в прихожей на столике. Гудки. Бесконечно долгие и бездушные.
«Не берет!»
От веранды тяжелые шаркающие шаги и ругань сквозь зубы, переместились к крыльцу. Судорожно сжимая в руках молчащий телефон, я прислушивалась к тому, что теперь происходило у крыльца. Загремели склянки вымытые и ровно стоящие на столе у веранды.
«А там то, что надо? А если в окно полезет?! Хоть бы соседи голос подали. Поди, в заборную щель выглядывают».
Неожиданно я поймала себя на том, что за дверью стихли все звуки, кроме собачьего лая. Приоткрыв дверь на веранду, прислушиваясь, я осторожно ступила ногой на половицы, стараясь не наступить на те, что скрипели.
Ушел? Я готова была сделать облегченный выдох, когда новый удар и громкий крик, больше похожий на звериный лай, сотрясли воздух. Пронзительный холод страха сковал тело. Сердце провалилось вниз, пригвоздив ноги к полу. Низ живота свело судорогой страха.
- Сука открой! Войду, ****ец всем будет.
Удары в тишине ночи казались резкими и походили на гром. С потолка веранды посыпалась пыль и мелкая крошка шлаковой засыпки. Контрастная игра освещенных частей двери и темных полос соединений досок, размылась в тумане мелкой пыльной взвеси.
- Уходи. Закричала я в дверь и с трудом поняла, что хрип, раздавшийся в полумраке веранды, принадлежит именно мне. - Я сейчас милицию вызову.
Шум и возня у двери только усилились. Ручка входной двери неистово подпрыгивала, еще чуть-чуть и она либо отлетит, либо… Выдержал бы засов.
Я медленно как во сне, не пытаясь бороться с оцепенением, вернулась в дом. Страх вышиб из меня остатки разумных мыслей. Руки машинально взяли что-то из кухонного ящика стола, кажется это была мешалка для теста. Живот противно тянуло. Воздух встал в горле комом, не позволяя дышать. Звон в ушах, сменялся грохотом ударов в дверь. Тонкие стены веранды заходили ходуном. Еще минута и раздался звон осыпающегося оконного стекла, а следом крепкий мат пытающегося влезть в окно мужчины. Ему это явно не удавалось.
Мутная пелена застлала сознание, толкнув совершенно на безумные действия. Я в полнейшем молчании решительно открыла щеколду. Дверь с легким скрипом отварилась, выпустив скудный свет из открытых дверей дома и веранды на крыльцо и часть забора. Моя фигура темной полосой тени вытянулась на крыльце. Безмолвные светлячки, черного ночного неба без луны, бездушно и безучастно наблюдали за разворачивающейся драмой, незнакомого им двора. Только освещённый прямоугольник забора, с неровными щелями между досок, обрамленный четким контрастом черноты и света, да дорожка света на бетонных плитах стали немым театром теней двух актеров.
- Ааааа, сука, сейчас… - Прошипел «гость» за перилами слева. Очередная поспешная возня, проклятья, споткнувшись об ограждение клумбы, нечто большое и взъерошенное возникло прямо передо мной. Воздух приобрел мерзкий привкус перегара.
- Ты что бля…, не слышишь!? Выкинув вперед свои огромные лапы, он попытался меня ухватить. Я взвизгнула и, отшатнувшись вглубь веранды, выкинула руку с мешалкой вперед и не своим голосом заорала:
- Я вызвала милицию! Пошел вон! Что тебе от меня надо?!
Мужчина схватился за сверкнувший металл и дернул на себя, пытаясь тем самым вырвать из моих рук. Мне оставалось только из всех сил потянуть на себя…
Мешалка странно легко, выскользнула из рук пьяного матерящегося мужчины, который на полуслове осекся и уставился на ладонь, но, потеряв опору, повалился на перила. Странно было смотреть на танец грузного тела, что пыталось то встать, то найти третью точку опоры, но руки отчего-то постоянно скользили, и он вновь и вновь грузно сваливался мне под ноги.
- Ни ***! Он изумился, вглядываясь в полоске неяркого света лампы на руку.
- Ты меня порезала?! - В легком трансе прошипел он.
Правая ладонь была перечеркнута ровной глубокой чертой из которой сочилась густая темная кровь.
- С-сам виноват. – Промямлила я в ответ, в изумлении разглядывая его руку.
- Ты чего а? Ты вообще…
Он что-то еще хотел сказать, но осекся, когда наши глаза встретились. Наверное, я походила на что-то очень страшное, стоя без движения, с распущенными волосами и темным пятном вместо лица.
До меня стало доходить, я не помня как, взяла нож, а не мешалку.
Откуда не ясно вдруг появилась твердость в голосе, и я не своим голосом будто кто говорил за меня, ледяным безразличным тоном произнесла.
- Еще раз сунешься, порежу не только руку, а отрежу все, что подвернется под нож. – И угрожающе шагнув вперед, вскинула руку вверх. Лицо, вмиг протрезвевшего субъекта, превратилось в восковую маску. - Утром жди милицию, крови и отпечатков ты здесь оставил много.
Но последние слова он уже не слышал. Отчаянно сыпля матом в мою сторону, не закрыв калитку, он убегал в предрассветную мглу нового зарождающего дня.
Войдя в дом, словно сомнамбула, я положила на приступок печи, измазанный в крови не большой нож, которым обычно чищу картошку. Надо же... А я думала что, взяла мешалку !?! Со странным безразличием заметила я, и включила чайник. Достала чашку и сахарницу. В чувства меня привел звонок сотового телефона, что я все это время сжимала в левой руке.
- Да.
- Ты звонила? – Голос Ивана был заспанным.
- Звонила. - И неожиданно для самой себя, я судорожно всхлипнула, зажав рукой рот.
- Что случилось?
С трудом, пытаясь дышать ровно и не сорваться на безобразную истерику, промямлила:
- Кто-то ломился в дверь. Я напугалась, а как вызвать милицию не знаю Ваня… Прости, я… Я кажется кого-то поранила ножом.
- Ты что…?! – На другом конце провода бывший муж отчаянно выматерился. – Закрой дверь. Я сейчас буду.
Я кивнула, не понимая, что он не видит моего ответа.
- Ваня, а как вызвать с сотового телефона милицию?
- Набирай 02 и * потом вызов. Жди. Я быстро. И ради Бога, никого не вызывай.
- Нет, не надо. Не приезжай. – Мне совсем не хотелось, чтобы он начал думать, что я истеричка и совсем не могу справиться со своими проблемами сама.
- А я сказал, что приеду.
- Ваня. – Я вновь всхлипнула, размазывая слезы по щекам. – Рада пропала.
- Блин! Бывший муж выразился сквозь зубы.
- Рады нет? Вскипяти чайник и поставь рядом ковшик, если что, то кипятком окатишь гостей…. В зале стол подтащи к дверям... ТЫ СЛЫШЫШЬ МЕНЯ?...
- Угу...
- Заткнешь его углом в дверном проеме, вазу в харю кинешь! На крайняк бегать вокруг него будешь Все, давай. Буду.
Четкие уверенные слова вдруг успокоили меня, нарисовался план сразу, как я, бегая вокруг стола, строго против... Вот же мразь! Сверкая пятками выбегаю в темноту выигрывая время, для того чтоб спрятаться.
- Нет, не надо, я уже ложусь спать.
Я еще пыталась сопротивляться, но в телефонной трубке уже раздавались короткие гудки.
Несколько минут спустя. Иван уже мчался под черным небом без луны к дому, где в маленькой будке, забившись и дрожа, в дальнем углу, лежала напуганная, но теперь еще и грязная от пинков чужака, маленькая, всегда радостная и пушистая, собачонка по кличке Рада.
