Молитва

0.

Зря что ли мы потели,

что ж, итого,

давай-ка считать потери

За этот год.

Давай-ка умножим, сложим,

Прижмем локтем,

До самых последних ложек

Переучтем.

1.

Дмитровка плещет людьми и совсем тесна,

В центре Москвы опять началась весна.

Солнце сияет в тысячи мегаватт,

Плавит под куполами пасхальный гвалт.

Высох асфальт, расправился, посерел,

Слышно вдали, как плавится вой сирен,

Где-то случилась смерть, но о том не сметь.

Видно, у Бога просто упала сеть.

Видимо, слишком часто и горько мы

Плакали в небо, боясь не прожить зимы,

И не хватило сил — на последний шаг.

Солнце у нас в глазах, перезвон — в ушах.

Резкое солнце, тени так глубоки,

Ангелы с сетью порванной — рыбаки.

Что же, все твои казни совершены.

Дай тишины нам, Господи. Тишины.

2.

Я слишком назойлив и бестолков, я б с радостью был таков,

Но ты не не слышишь моих звонков, не видишь моих флажков.

И вот сейчас, на исходе дня, когда облака резней

не надо, Господи, для меня, помилуй моих друзей.

Я не прошу тебя рая здесь, я милости не хочу,

Я не прошу для них тех чудес, что Богу не по плечу,

Тебе ж не стоит огромных трат, подумаешь, ты ведь Бог,

Пусть будет кофе для них с утра и вечером теплый бок.

Пусть врут все те, кто все время врал, и плачут все те, кто не,

Пусть будет снег, суета, аврал, морщины и мокрый снег,

Час-пик, толпа, недород, тоска, концерты, порнуха, дым,

И боль, щемящая у виска, и скука по выходным,

Измены, дети, дела, коты, простуды, метро и зной,

Долги, работа до тошноты, просроченный проездной,

И груз заданий, и лишний вес, и девочки в скверике

И на обзорной парад невест, и утки в Москве-реке.

Помилуй их, они столько лет работают на износ,

Помилуй тех, кто им греет плед и тех, кто целует в нос,

Помилуй тех, кто лез на рожон и кто не лезет уже,

Помилуй их бестолковых жен и их бедолаг-мужей

Помилуй, тех, кто силен и слаб (ведь ты-то сам не слабак),

Помилуй, Боже, их мам и пап, врагов, хомяков, собак,

Помилуй счастливых, бомжей, калек, хозяев или гостей

Помилуй коллег и друзей коллег, коллег друзей и детей.

И вне защитной сети потом оставшегося меня

Пускай забирают пожар, потоп и прочая потебня.

Я знаю, я тебе не в струю — бездельник и ротозей,

Но, не оставив меня в строю, помилуй моих друзей.

3.

Но перезвон, сирены и резкий свет,

Дмитровка бьется в ритме колоколов.

Падает сеть на небе или в Москве,

Значит, у смерти нынче большой улов.

Я не пишу письма — не дойдет письмо,

Горе на привкус сладкое, как шираз.

Я не прошу ни о чем, чего ты не смог,

Господи, будь человеком. Как в прошлый раз.